Караван к Наташке - [107]

— Вот здесь надо чуть–чуть подождать. Принудительно удалять пуповину нежелательно, — повторила Сюзанна один из пунктов уже выученной наизусть инструкции.

Павел только молча кивнул, разглядывая колобок. Тот вдруг немного выгнулся, закряхтел и с характерным звуком отходящих газов тонкая, миллиметров шесть, не больше, кожаная трубочка провалилась между женских пальцев обратно в камеру репликатора. Туда же последовало несколько капель крови. Сюзанна бережно протёрла специальной влажной салфеткой маленькое личико, прямо на ладони опустив в глубокую кювету с тёплой водой, обмыла тельце и, промокнув влагу мягким бумажным полотенцем, уложила в капсулу–колыбельку дрона–няньки. Маленькая пародия на личико сморщилась, безгубый ещё ротик широко открылся — младенец, видимо собрался выразить своё недовольство плачем — но придвинутая манипулятором соска заставила заняться более увлекательным делом. Сосал молочную смесь ребёнок явно с удовольствием.

— Ну здравствуй Адам! С рождением тебя, первый человек расы суперменов, — произнесла Сюзанна и, сдирая перчатки, взглянула на часы. — Всего в семь минут уложились.

— Как у тебя все просто и ловко получилось, — кивнул Затонов, не отрывая взгляда от насилующего соску малыша. Животик, до того впалый, на глазах медленно приподнимался.

— На наших волкодавчиках потренировалась. Ту живность, что сейчас по Наташке бегает, дроны принимали, — и вдруг сменила тему, сделав шаг назад и стянув с лица медицинскую маску: — Что‑то пить хочется. Пошли по–быстрому кофе глотнём.

— Я бы сейчас лучше стопарик принял, — признался подполковник, тоже избавляясь от маски и не потребовавшихся перчаток.

— Я тебе дам, стопарик! — грозно отреагировала жена. — Еву кто принимать будет?! Договаривались же работать по очереди, страхуя друг друга.

— Все–все, — Павел на ходу поднял руки в защитном жесте. — Уж и помечтать нельзя.

— Мне со сливками, — сказала Сюзанна, устраиваясь в кресле. — А мечтать будем, когда закончим принимать детишек. Где‑то до месяца можно скинуть все на нянек, а вот потом у них откроются глазки, появится слух и обоняние. Но главное — нарастёт в достаточной степени кора головного мозга. То есть, появится способность к восприятию и анализу внешних раздражителей. Вот тогда надо будет обязательно на руки малышей брать, разговаривать с ними, улыбаться гуканью и хмуриться, когда обделают родителей.

— Сразу со всеми детишками? — ужаснулся Затонов. Перспектива быть обделанным его особо не смутила — только и надо, что озаботиться большим запасом чистых комбинезонов. — Шестьдесят мальчиков и столько же девочек?

— Ну, пусть не со всеми сразу, но придётся ежедневно толику внимания уделять каждому малышу, — ответила жена, смакуя кофе.

Подполковник в некоторой растерянности крутил давно пустую чашечку на блюдце. И очень удивился, когда Сюзанна прямо у него из‑под пальцев выдернула чашку и отправила в мусорный контейнер.

— Пойдём, медбрат на стажировке, время.

Несмотря на некоторый мандраж — очень уж какой‑то совсем маленький был живой комочек — Павел справился с приёмом девочки даже чуть быстрее жены, всего за шесть с половиной минут. Они, поочерёдно меняясь, приняли ещё четверых младенцев, затем время между «родами» было уменьшено вдвое — особой усталости пока не чувствовалось. А потом даже перешли на одновременную работу — страховать друг друга, как выяснилось, совсем не требуется. Во время обеда Затонов предложил вообще отказаться от пауз между «родами» и принимать следующего ребёнка по готовности «акушера», делая перерывы для кофе или сока по желанию. Ну или чтобы парой слов перекинуться.

— Раньше сядешь, раньше выйдешь! — блеснул подполковник древней поговоркой. — Глядишь, к ночи и закончим.

К ночи они не закончили. В колыбельках уже сопела почти сотня малышей, когда у очередного колобка даже после десяти минут стимуляции не запустилось дыхание. Сюзанна положила плод в камеру томографа, подтянув к ней репликатор — насыщение крови кислородом и её очистка от углекислоты осуществлялась через пуповину. Короткое исследование показало неправильное развитие того участка нервной системы, который отвечал за управление лёгкими — на каком‑то этапе деления клеток произошёл сбой. Можно было попытаться решить этот вопрос с помощью нейрохирургии, но операция не гарантировала от подобных сбоев у потомства этого модификанта — отказавшийся дышать плод был мужским. Женщина разревелась — так жалко было этого, так и не начавшего жить ребёночка. Подошедший Затонов, похлопав по сенсорам диагностической системы, быстро разобрался с ситуацией, с сожалением отключил питание, отдал команду дронам на замораживание биоматериала — наверняка ведь Сюзанна захочет потом досконально разобраться в причинах неправильного развития части нервных клеток — на очистку с последующей стерилизацией рабочей камеры репликатора, и принялся успокаивать жену. Отвёл её в комнату отдыха лабораторного отсека и напоил чаем — на кофе они оба уже смотреть не могли.

— Что делать, родная? Ты сама говорила, что подобные случайности возможны. А сейчас… Может быть, тебе домой пойти? Примешь снотворное и ляжешь спать? Я здесь и один управлюсь — не так много и осталось.