Карандаш. История создания и другие подробности - [51]
Торо всегда отличало большое разнообразие занятий и идей. Работая над своими знаменитыми книгами, он выполнял топографические съемки на всем протяжении 1850-х годов. Съемка пруда была даже включена в карту Конкорда за 1852 год; в нижней части карты можно найти надпись, где он фигурирует как «Г. Д. Торо, гражданский инженер» — иногда он действительно себя так называл[245]. И даже рекламировал свои услуги:
Съемки всех видов по самым передовым технологиям; предоставление необходимых данных для описания границ хозяйств в документах; размежевание лесных участков на основании действующих карт; трассирование дорог и так далее. Предоставляются точные и легкочитаемые планы фермерских хозяйств с обозначением всех строений — любого размера, в указанном масштабе, в дополнение к книге хозяйственного учета, так что разбивку участка можно выполнить даже зимним вечером.
Гарантируется практически любая необходимая точность измерений площадей, указывается магнитное склонение для выполнения двойных измерений. Обращаться к Генри Д. Торо[246].
Эта сторона деятельности Торо так же характеризовала его, как и любая другая. По словам Ральфа Эмерсона, Торо стал землемером закономерно, следуя свой привычке «уточнять размеры и расстояния, относящиеся к интересующим его объектам, — высоту деревьев и гор, глубину и протяженность прудов и рек, кратчайшие расстояния по воздуху до его любимых вершин»[247]. И даже: «Он мог шагами отмерить шестнадцать родов>{6} гораздо точнее, чем другой сделал бы это с веревками»[248].
Предметы, выставленные в уголке зала на верхнем этаже музея в Конкорде, подтверждают склонность Торо к измерениям и инженерным изысканиям. Среди вещей, оставшихся от его проживания в Уолдене, есть рейсшина, циркули и, конечно же, карандаши. Хотя Ральф Эмерсон знал о вкладе Торо в изготовление карандашей, он, похоже, недооценивал тот факт, что они были лучшими в стране, потому что в конце некролога, написанного им на смерть друга, сказано следующее:
У него были редкостные способности к действию, и я настолько сожалею об их утрате, что не могу не упрекнуть его за отсутствие амбиций. Вместо того чтобы делать изобретения для всей Америки, он предпочитал водить друзей в лес за черникой[249].
Но Торо сделал больше того, что соглашался признать за ним Эмерсон. Торо спроектировал и самостоятельно построил хижину на земле Эмерсона, и его великолепные карандаши тешили гордость друга, потому что изготавливались непосредственно в Конкорде. Изобретательность на благо Америки и мира может проявлять себя и таким способом.
10. Когда лучшее является недостаточно хорошим
«Полная книга ремесел и торговли» была опубликована в Лондоне в 1837 году и содержала «обширный список всех ремесел, профессий, занятий и поприщ»[250], существовавших в то время в Англии. Эта книга являлась «руководством для родителей и наставлением для юношества»; в ней указывались стандартные расценки на обучение и размер капитала, необходимого для открытия собственного дела. В то время как затраты на обучение профессии гражданского инженера были одними из самых высоких (от ста пятидесяти до четырехсот фунтов стерлингов), а необходимая стартовая сумма — средней (от пятисот до тысячи фунтов стерлингов), для обучения ремеслу изготовителя карандашей с учеников не требовалось никаких денег, а сумма начального капитала составляла всего пятьдесят фунтов стерлингов. Это наглядно отображало факт появления инженерного дела как отдельной профессии, тогда как ранее она входила в рубрику ремесел и производства. Однако отделение инженерной специальности от дыма и огня литейных заводов и фабрик отнюдь не означало, что под их крышами больше не было места изобретательству. Просто увеличился разрыв между исследованиями и разработками с одной стороны и производственными аспектами — с другой, и необходимость наведения мостов между ними становилась все более очевидной.
Разрыв сказывался на карандашной промышленности того времени, как, впрочем, и на любой другой. Во второй трети XIX века сокращение запасов сырья и рост сложности производственных процессов и сбыта усилили роль инженерии в набирающей обороты карандашной промышленности. В «Полной книге ремесел и торговли» состояние карандашной промышленности в Англии в середине 1830-х годов описывалось так:
…графит, темный блестящий минерал, встречается на Малвернских холмах и в Камберленде; поступает в Лондон в больших количествах, продается по разным ценам на ежемесячном аукционе со склада, который находится под часовней на Эссекс-стрит. Стоимость зависит от гладкости и цельности кусков, от качества, которое улучшается со временем, поэтому некоторые мастера выдерживают его неопределенно долго. В прошлом наиболее известным карандашным мастером был мистер Джон Миддлтон, однако в настоящее время господа Брукман и Лэнгдон выпускают карандаши, пользующиеся наибольшим спросом у экспертов, и за них неизменно дают высокую цену. Пожалуй, нет смысла указывать на широко распространенное мошенничество, с которым сталкивается широкая публика в связи с этим крайне необходимым предметом, — это отвратительный обман, которым смущают умы людей, незаконным образом нанося на карандаши наиболее известные и почитаемые торговые марки. Зачастую карандаш ценой в один пенс и тот, что стоит шиллинг, внешне выглядят одинаково.
