Кара за хебрис - [41]

– А за волосы?!

– Ну ладно! Ладно!

* * *

Пожилая женщина ловко перебирала четырьмя руками толстые папки.

– Ничего не обещаю, – сказала она. – Здесь-то у нас полный порядок, но вот те, кто привозит нас сюда, порой плюют на все правила и договоры. В последний раз, например, они вообще не удосужились предоставить никакой документации. Привезли два десятка не приглянувшихся им младенцев и все. Разбирайтесь как хотите!

– Перси, – напомнила М. – Два года назад. Одиннадцатый день шестнадцатого месяца.

– Да помню я! Помню! – заворчала женщина. – Скажите лучше, как добрались сюда?

– Это все Йереми, – гордо заявила М.

– Йереми? – женщина близоруко прищурилась. – С чего бы это ты вдруг? Руки-ноги вроде на месте. Голова, кажется, тоже…

Он пожал плечами.

– Странные вы! – хмыкнула женщина. – Хотя, когда меня поставили перед выбором: либо отрезать две лишних руки, либо отправиться сюда, я тоже выбрала второе.

– Так что насчет ребенка?

– А что ребенок? – теперь женщина близоруко изучала М. – Легли бы да сделали нового. Делов-то?! – она выудила с верхней полки самодельного стеллажа новую папку. – Только не здесь, а то тоже придется оставить, – женщина нахмурилась. – Нет! Вы все-таки какие-то странные!

– Это мы-то странные? – не сдержалась М.

– Конечно, странные! Или же у вас в мире уже все такие?! – она посмотрела на М. – Хочешь, угадаю, кем ты работала?

– Не хочу.

– То-то же!

– Мы, по крайней мере, не живем в хижинах.

– Мы бы то же не жили, да только как начинаем что-то строить, вы сразу же начинаете думать, что скоро мы начнем с вами войну. И никому ведь не объяснишь, что это просто дом, а не чертова революция! – женщина выудила из папки пожелтевший листок. – Вот! Нашла!

* * *

Перси сидел на соломенном полу и играл не то с кошкой, не то с крысой, не то вообще с какой-то явно не божьей тварью.

– Какой он красивый! – прошептала М, не обращая внимания на то, что у мальчика вместо ног растет еще одна пара крепких рук.

– Хотите забрать его? – спросила у М приемная мать Перси.

– Нет, – сказала она. Мачеха ее ребенка радостно завиляла длинным хвостом. – Я просто хотела посмотреть.

– Спасибо вам.

– Я просто хотела посмотреть…

Они остановились на краю деревни.

– Я, пожалуй, останусь, – сказала М.

– Из-за Перси? – спросил Йереми.

– Не знаю. Мне просто здесь нравится и все.

– А как же обещание?

– Какое обещание?

– Быть моей сестрой.

– Я не твоя сестра, Йереми.

– Значит, все это была ложь?

– Нет, – М прикоснулась рукой к его щеке. – Я все еще кое-что тебе должна, помнишь?

– Ничего ты мне не должна.

– Тогда уходи, – М отвернулась, услышала удаляющиеся шаги Йереми и побежала за ним. – Это все из-за Перси, да? Ты считаешь его уродцем?

– Нет.

– Тогда почему ты уходишь?

– Ты сама мне это сказала.

– А если я попрошу тебя остаться?

– Здесь?

– Почему бы и нет?

– Мне не нравятся люди.

– Значит, я тебе тоже не нравлюсь?

– Ты – это другое.

– Почему?

– Не знаю.

– Можно я прикоснусь к тебе?

– Зачем?

– Затем, что я так хочу.

– Ладно.

М обняла его. Прижалась грудью к его груди.

– Что ты чувствуешь?

– Не знаю.

– Ты все еще хочешь уйти?

– Не знаю.

– Обними меня.

– Что?

– Сожми мою задницу, глупый!

– Не называй меня…

– Сожми сильнее! Чувствуешь? – она улыбнулась и плотнее прижалась к нему. – Вижу, что чувствуешь.

– Я…

– Ты такой же, как я, Йереми. Ты такой же, как я…

Они жили в хижине, растили детей и строили планы на будущее…

* * *

До назначенной встречи осталось десять минут, и седая голова разболелась почему-то еще сильнее.

– Простите! – позвал Нолан улыбчивую официантку. – У вас нет пары таблеток анальгина?

– Аптека вон там! – сказала она, указывая куда-то за окно.

– Тогда стакан холодной минералки.

– Конечно, – официантка ушла, щеголяя длинными прямыми ногами. Молодая, свежая.

Опустив голову, Нолан смотрел на морщинистые, непроизвольно вздрагивающие пальцы. Сейчас внутренний мир был куда важнее шикарных бедер и длинных ног.

– Ваша минералка, – официантка поставила на стол холодный стакан.

Нолан сжал его в руке. Сделал глоток. Головная боль закончилась так же внезапно, как и началась. Осталась лишь усталость. От жизни, от боли…

– Здравствуйте, капитан, – услышал Нолан. Голос был забытым, но знакомым.

– Мистер Арвал! – протянул Нолан, кивая головой. Увидел трость, на которую тот опирался, и спросил, что случилось.

– Всего лишь колено, – Арвал сел за стол.

Официантка принесла кофе.

– С кофеином? – спросил Нолан.

– И без сахара, – официантка улыбнулась. – Вам тоже принести?

– Нет, спасибо. Обойдусь минералкой.

– Ну, если что, я рядом, – она снова улыбнулась, как внучка улыбается деду.

– Так чем обязан, капитан? – спросил Арвал, поднимая чашку.

– О, уже не капитан. Уже нет.

– А как же корабль?

– Боюсь, он уже годится лишь для того, чтобы быть рестораном да хорошим отелем для влюбленных на одну ночь.

– Значит, вы больше не летаете?

– Если только во снах.

– А я все еще строю. Ничего, конечно, уже грандиозного, но все же строю.

– Я знаю.

– Знаете?

– Мистер Бартон часто рассказывает о вас.

– Так вы работаете на Бартона?

– Скорее, на Крит.

– Это одно и то же.

– Все уже давно изменилось, мистер Арвал.

– Лед растаял, и началось лето?

– Ну, не так капитально…