Капризная вдова - [37]

Когда церемония знакомства наконец закончилась, мистер Хантспил взял Арабеллу за руку и подвел к миссис Литон.

– Похоже, вы разгадали наш маленький секрет, – сказал он. – Мне всегда казалось, что с моей стороны было бы благородно взять в жены одну из ваших дочерей. В какой-то степени я даже почитал это своим долгом. Но у меня по многим причинам были сомнения, в частности, потому что мои требования к будущей супруге весьма высоки. Однако вскоре, благодаря переписке с Арабеллой, я нашел тот бриллиант, которым жаждал увенчать свою корону. И хотя, на мой взгляд, она чересчур часто следует зову сердца, а не доводам рассудка, во всех остальных отношениях я считаю ее достойнейшей кандидатурой. Чуть ли не с первого письма я понял, что именно ее предназначило мне в жены Провидение, ибо пером водила не ее рука, а перст божий!

Просияв от счастья, миссис Литон пригласила жениха дочери в гостиную, усадила на самое почетное место, на котором еще недавно восседал лорд Эннерсли, и, приказав немедленно подать чаю, предупредительно взяла у Хантспила шляпу, перчатки и трость.

Принимая все это из рук матери, Генриетта гадала, когда же она наконец обратит внимание на странный характер помолвки. Ждать пришлось недолго.

Усевшись возле гостя на канапе, миссис Литон спросила:

– Довольно странно, что вы не упомянули о помолвке в своих письмах, мистер Хантспил! Надеюсь, не из опасения, что я могу отказать?

– Разумеется, нет! – ответил гость. Вытащив лорнет, он принялся по очереди рассматривать своих будущих своячениц, окруживших канапе. Дойдя до Энджел, он чуть подался вперед, потом вновь обернулся к матери семейства. – Я просто не счел нужным извещать вас до своего приезда сюда.

Сначала озадаченная миссис Литон широко открыла глаза, потом нахмурилась.

– Не сочли нужным?

– Вот именно, – со снисходительной улыбкой ответил он, поигрывая лорнетом. – Я ведь оказываю вам услугу, освобождая от бремени забот об одной из дочерей! Поэтому-то и не жду от вас ничего, кроме благодарности!

Миссис Литон оцепенела, словно по гостиной пронесся ледяной ветер. Однако мистер Хантспил в своем самодовольстве, казалось, ничего не заметил.

– Но я же мать! – наконец сказала миссис Литон. Голос ее звучал холодно. – Вам следовало со мной посоветоваться или, по крайней мере, известить о своих намерениях в форме, более приличествующей случаю! Я желала бы, чтобы так поступали женихи всех моих дочерей!

Мистер Хантспил удивленно поднял бровь.

– Думаю, вы согласитесь, миссис Литон, что от подобных формальностей мы вправе отказаться, поскольку теперь вы находитесь под моим покровительством. Я привез специальное разрешение на брак без предварительного оглашения имен и намерен обвенчаться с Арабеллой в субботу.

При этих словах миссис Литон, которая теперь сидела прямо, словно шпагу проглотила, нахмурилась.

– Значит, вы хотите, чтобы мы выехали в субботу? Нам, конечно, это было бы удобно! – сказала она, и ее глаза угрожающе сверкнули. Заметив признаки надвигавшейся бури, дочери забеспокоились. Они хорошо знали вспыльчивый характер матери, которая, дав волю своему гневу, потом долго переживала и казнилась по этому поводу. Но если уж мистер Хантспил разозлил ее, скандала не избежать.

– Нет, конечно! – рассмеялся мистер Хантспил. – Я не хочу причинять вам сразу столько неудобств!

Все дамы вздохнули было с облегчением, но он продолжил:

– Полагаю, самый подходящий срок – неделя. После венчания мы с Арабеллой отправимся в маленькое свадебное путешествие в Брайтон, после чего я, естественна, желал бы вернуться в Раскидистые Дубы и заняться необходимыми преобразованиями, которые, как я вижу, давно назрели! – Хантспил опять поднял лорнет и принялся рассматривать стул под Генриеттой, сидевшей напротив матери. – Боже мой! – воскликнул он, с отвращением сморщив нос. – Кто выбрал такие дикие цвета для обивки мебели!

– Я! – ледяным тоном ответила миссис Литон.

Новый владелец усадьбы предпочел промолчать. Потом он вдруг встал, подошел к книжным полкам и принялся придирчиво их изучать. Со смешанным чувством неприязни и любопытства Генриетта наблюдала, как он один за другим стал снимать с полок романы и складывать их в стопку, по-видимому, сочтя предосудительными. Стопка росла с каждой минутой. Молодая женщина перевела взгляд на Арабеллу – как сестра реагирует на наглую выходку своего жениха?

Арабелла наблюдала за мистером Хантспилом спокойно, похоже, ничуть не раздосадованная его поведением. Более того, на ее лице было написано одобрение, и Генриетте вспомнилось, что Арабелла и сама осуждала сестер за чтение романов, называя их презрительно «литературой», к которой относила даже нравоучительные повести Марии Эджворт.

Однако миссис Литон не собиралась закрывать глаза на дерзость будущего зятя.

– Сейчас же оставьте книги в покое! – воскликнула она дрожавшим от гнева голосом. Чрезвычайно удивленный, Хантспил обернулся. – Вы только что разрешили нам остаться в имении до следующей субботы, значит, до тех пор мне решать, что и где должно стоять в этом доме и в этой комнате! Не забывайтесь, мистер Хантспил! Двадцать лет я была здесь полновластной хозяйкой, и, как бы вас ни раздражали подобранные мной книги и обивка мебели, вы не вправе врываться сюда и распоряжаться раньше условленного времени! Предупреди вы заранее, я бы выехала к сегодняшнему дню! О, теперь я вижу, как права была моя дорогая Генриетта, когда говорила, что вы эгоист и деспот, которому нет дела до чувств других людей!