Капкан для Викинга - [37]

— Боже… — Алиса рухнула на табурет и закрыла лицо руками. — Ей сделали больно, а я накинулась с обвинениями. Какая я после этого подруга?

— Элис, — Костя взял Алису за руку и несильно сжал ее ладошку, — даже не думай себя корить. Вот увидишь, Малявка не в обиде. Ей куда важнее, что ты с ней. И Димка развеселит.

В этот момент на кухню вошла Мила. Ее взгляд тут же зацепился за их руки, и внутри словно что-то надорвалось. Костя все еще любил Алису, а она, идиотка, размечталась… Но никто не обещал, что будет просто. Нельзя падать духом. Не сейчас.

— Так вкусно пахнет, — через силу улыбнулась Мила и села между Костей и Алисой.

— Омлет с грибами и овощами. Сейчас буду вас кормить, — подорвалась Алиса и засуетилась с тарелками. Ее щеки налились румянцем, а она не хотела, чтобы Мила или Костя это заметили.

— А Димка?

— Он завтракал дома, налопался мороженого, так что омлет точно не будет, — отмахнулась Алиса, ставя на стол тарелки с ароматным завтраком. — Кстати, я тут подумала… Давайте на следующих выходных соберемся у нас на даче? Пожарим шашлык, посидим, можем устроить вечер настольных игр? Обещают солнце.

— Не знаю, Алис, — потупив взгляд в тарелку, ответила Мила. Ее совершенно не прельщала возможность лишний раз свести Викинга и Алису вместе.

— Последние недели у всех были непростыми. Нам нужно развеяться, — настояла Алиса.

— Я с радостью, — улыбнулся Костя и подмигнул Миле. — И Малявка тоже.

После завтрака Костя уехал, оставив девушек одних. В этот раз им втроем оказалось слишком тесно на одной кухне. Он не мог понять, что испытывает к ним обеим на самом деле. Они были совершенно разными, и чувства к ним не были похожи. Если к Алисе он испытывал что-то теплое, глубокое, похожее на благоговение перед священным образом, то Мила вызывала совершенно непонятные эмоции, словно он ходил по натянутой струне, готовый вот-вот сорваться. Но ему это нравилось. Малявка собиралась все выходные провести у Алисы, а это означало, что до понедельника они не увидятся, и Костя уже скучал.

Алиса чувствовала вину перед Милой и все выходные старалась ее загладить. Денис приехал в субботу поздно, поэтому о разорванной помолвке ему сказали только за воскресным завтраком. И хотя Мила заявила, что сама была инициатором, а Алиса подтвердила, он не поверил. Дождавшись, когда сестра поведет Димочку гулять, Денис устроил жене настоящий допрос с пристрастием.

— Не знаю, Денис, не знаю!

— Лисенок, скажи правду, этот парень что-то сделал Миле? Еще недавно они обожали друг друга!

— Сделал, — сдалась Алиса. Денис всегда знал, если она врала. Глупо было продолжать отпираться. — Я так поняла, что он обманул Милу, но она же гордячка. Стесняется.

— Я убью его! — процедил Денис и рванул к двери, но Алиса его удержала.

— Не надо! И Миле не говори, что я рассказала. Так ты только сделаешь больнее. Дай ей забыть Антона.

— Лисенок, я обещал, что кастрирую его, если обидит сестру!

— Милый, для тебя важнее отстоять свою честь или помочь Миле? Дракой ты ей не поможешь.

— И что мне делать?

— Не бередить незажившие раны.

— Эх… Лисенок. Хорошо.

Мила вернулась к себе лишь воскресным вечером. Выходные с семьей брата ей бы понравились, если бы не одно большое «но». За эти дни Викинг ни разу не позвонил и не написал. Она боялась, что симпатия к ней прошла, стоило ему увидеть Алису, а в борьбе с этой соперницей у Милы были связаны руки.

В понедельник Костя явился в бюро самым первым. Он был уверен, что Мила приедет рано, и не ошибся. Малявка выпорхнула из лифта и, стуча каблучками, решительно направилась к своему столу, где ее ждал небольшой сюрприз. Костя знал, что она обожает бельгийский шоколад, поэтому купил небольшую фигурку балерины, отлитую из ее любимого лакомства. Заметив подарок, Мила замерла в нерешительности, но потом взяла в руки прозрачную коробочку, перевязанную розовой лентой.

— Ты же сластена, — ухмыльнулся Костя, стоя на пороге своего кабинета.

— Она такая красивая.

— Тебя напомнила… Как ты?

— Хорошо. Спасибо.

— Как насчет кофе в начале трудовой недели?

— Отлично!

Викинг снова стал внимательным и обходительным, но Миле так хотелось спросить, почему все выходные он не звонил, да и вообще разбирало любопытство, чем он занимался два дня. Костя даже не заикнулся об этом, а она молчала, не желая выглядеть излишне назойливой.

После утреннего кофе пришло время заниматься делами, которых из-за ухода Лидочки стало в разы больше. Днем Костя уехал на слушание, поэтому Мила даже не пошла на обед. Она как раз договаривалась с архивом о получении документов по делу, которое вел Игорь, когда в бюро пришел Кирилл Олегович. Не глядя на Милу, он небрежно кинул, что хочет с ней поговорить и через пять минут ждет с чашкой кофе в своем кабинете.

Мила сварила крепкий кофе, положила на блюдце три кусочка сахара и две порции сливок. Она не знала, какой кофе предпочитает отец ее Викинга, но помнила, что Лидочка делала именно так.

— Можно? — спросила она, заглядывая в кабинет Кирилла Олеговича.

— Заходи, — хмуро ответил он.

— Не знаю, какой кофе вы предпочитаете. Я сварила покрепче, тут сливки, сахар…

— Садись, — перебил ее Кирилл Олегович и указал на кресло. — Я хотел поговорить с тобой о работе в бюро.