Капитан «Старой Черепахи». Повесть - [6]
Андрей легонько толкнул скрипучую калитку, сделал два шага, нагнул голову - тут должна быть ветвь старого каштана, - поднял руку: вот она, ветвь…
Отца дома не оказалось: он дежурил на маяке.
- Надолго, либо опять на неделю? - с тревогой спросила мать, Анна Ильинична, глядя, как Андрей с жадностью ест холодный постный борщ.
- Насовсем! - ответил Андрей.
«Плохо живут мои старики, совсем плохо!» - подумал он, вытаскивая из черствого хлеба колючие соломинки.
- Ну, как вы тут? Как жили-то?
- И не говори, Андрюшенька! - вздохнула мать. - Через край горя хлебнули. Буржуи и эти, как их… интерветы…
- Интервенты, - улыбнувшись, подсказал Андрей.
- Они самые… Ох, и лютовали! Город весь подчистую ограбили и всё на броненосцы свои свезли. А людей честных порешили видимо-невидимо. Облавами ходили. Сашу соседского, Калинченкава сына, - он в большевикд записался - расстреляли. Трофима Захарыча, слесаря, - помнишь его, небось, - утопили…
- Как утопили?
- Заявились к нему ночью на квартиру солдаты с жандармами, схватили, на барже в море увезли и утопили. Битком набили баржу рабочими и всех потопили.
- Звери! - промолвил Андрей.
- Хуже зверей, - сурово оказала Анна Ильинична. - И нашего старика чуть было не убили. Да спасибо, матросы французские вызволили его. «Беги, - говорят, - мы тоже за коммуну…» Кабы Красная Армия в Одессу не пришла, всем бы нам конец!
- Ну, а сейчас как?
- Душой-то мы вздохнули свободно, а на базаре ни к чему не подступись. Позавчера старик принес получку - бумаги много, я и не сочту. А купила чего? Самую малость. Да и обмухрыжили меня сдачей - фальшивых дали. Денисыч ругается: «Чем, - говорит, - ты глядела?» А я и не разберусь в этих миллионах… - Мать пристально поглядела на сына. - На село бы надо перебраться. Двое вас теперь, мужиков. Земля накормит. У нас с Молдаванки многие на село подались.
Андрей ничего не ответил. Поев, он достал из чемодана украинскую шаль и шерстяную фуфайку.
- Вам с папашей!
- Ну к чему тратился? - растрогалась мать, с явным удовольствием разглядывая подарки. - Старику очень такая штука нужна: холодно ему там, на башне, года-то уж не те. - И вдруг неожиданно спросила: - Жениться-то не надумал? Чужих ребят нянчу, а внучонка, видать, не придется. - Она вздохнула. - В родильном ведь я сидельничаю.
Андрей хотел спросить о Кате, но мать не знала о их любви. Что же теперь делать? Он понимал, что, конечно, и в Одессе не сразу наладится мирная жизнь, но никак не мог уразуметь, почему Серафим Ковальчук, боцман Черноморского военного флота, служит в дворниках. Неужели для бывалого моряка не нашлось другой подходящей работы? Верно, сам Андрей ничего толком пока не знал, нигде еще не был-, ни с кем, кроме боцмана, не говорил, но усталость, боль в открывшейся ране, происшествие в вагоне, обыск на вокзале вывели его из обычного равновесия.
Мать по-своему поняла молчание сына и укоризненно поджала сморщенные губы.
- Неужто бобылем век коротать станешь, отцовской фамилии конец положишь?
- Ты всё такая же! - полусердито, полушутя сказал Андрей, подумав, что неизменным у матери остался только характер; как она, бедная, похудела, поседела и сгорбилась.
- Ладно уж, ладно! - продолжала Анна Ильинична. - Всё такая же, на тебе зато лица нет. Краше в гроб кладут. Утомился, поди? Спать ложись, непоседа.
…До чего же приятно после долгих военных лет отдохнуть под крышей родного дома на перине, укрыться теплым одеялом, вдыхать знакомый с детства запах отцовского табака, разглядывать стоящую на подоконнике модель парусника «Вега», старенький диван, облупившийся буфет, всю эту бедную, но милую сердцу обстановку.
Мать вынула из пузатого комода большую подушку, подложила сыну под голову:
- Твоя, мягонькая! Дождалась хозяина!…
И так хорошо сразу стало на душе, что забылись и неудачи и горести.
Вспомнилось, как ходили с отцом в море на рыбалку. Великое было удовольствие! Отец сидел на руле, а Андрей, несказанно гордый оказанным ему доверием, управлял парусом.
Шаланда бойко шла наперерез волнам, весело шлепалась тупым носом о гребни, и брызги, соленые и холодные, обдавали лицо. Частенько с ними плавала русоголовая озорная Катюша, дочь покойного приятеля отца - комендора Попова.
Катюша устраивалась бывало на носу шаланды и болтала голыми ногами. Как смешно в разные стороны торчали у нее косички!…
В 1917 году, летом приехав из Севастополя на побывку, Андрей не узнал в стройной сероглазой девушке с русой, обернутой вокруг головы косой девчонку-сорванца, которая совсем недавно кричала ему: «Андрей, Андрей, ты не воробей!»
Она была еще по-детски восторженная, но во всём ее облике: в потерявшей детскую угловатость фигуре, в незнакомом доселе., волнующем блеске глаз, в низком, грудном и таком мягком голосе - раньше она пела звонким дискантом, - в том, как она, не соглашаясь с чем-либо, вся вспыхивала и гордо откидывала голову, - словом, во всём чувствовалось - это уже не девочка
И Андрей, когда-то видевший в Кате лишь младшую соратницу в ребячьих забавах, влюбился в нее. На правах друга детства он звал ее на «ты», но стеснялся смотреть ей в глаза, робел, больше слушал, чем говорил, и краснел от одной мысли, что всего несколько лет назад относился к ней с тем напускным высокомерием, с каким обычно относятся к девчонкам начинающие басить юнцы.
Рассказы о советских пограничниках, о преданности и любви к своей великой Родине, о воле, не знающей преград, о храбрости и воинской смекалке.
Лев Александрович Линьков родился в 1908 году в Казани, в семье учителя. Работал на заводе, затем в редакции газеты "Комсомольская правда". В 1941-51 годах служил в пограничных войсках. Член КПСС.В 1938 году по сценарию Льва Линькова был поставлен художественный кинофильм "Морской пост". В 1940 году издана книга его рассказов "Следопыт". Повесть Л. Линькова "Капитан "Старой черепахи", вышедшая в 1948 году, неоднократно переиздавалась в нашей стране и странах народной демократии, была экранизирована на Одесской киностудии."Свидетель с заставы № 3" - сборник рассказов о пограничниках.
Рассказы и повесть о советских пограничниках, охранявших границы СССР в предвоенное время и в годы Великой Отечественной волны. СОДЕРЖАНИЕ: Начало пути Пост семи героев Источник жизни Призвание Северное сияние Сердце Александра Сивачева Томик Пушкина Иначе он не мог Мыс Доброй Надежды.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли повести:•Малыш с Большой протоки•Мыс Доброй надеждыДорогие ребята! Прежде чем вы начнёте читать эту книжку, мне хочется сказать вам несколько слов.Вы знаете, что государственная граница нашей Родины пролегла на целых шестьдесят тысяч километров — в полтора раза длиннее экватора. И вы знаете, конечно, что на всём её протяжении, в любое время суток и в любую погоду, нашу границу охраняют от лазутчиков капиталистических разведок — шпионов, диверсантов, от контрабандистов и всякой прочей вражеской нечисти — верные сыны советского народа, пограничники…
Магическая академия осталась позади, теперь меня ждет практика. Как же я была рада, узнав, что буду проходить её на корабле! Далекие страны, иные культуры, настоящие приключения. Кто же знал, что мне предстоит попасть в плен к тому, кого боятся и мирные мореплаватели, и пираты? Тому, у кого нет души. Тому, кого называют проклятым капитаном…
О яхте и ее экипаже я всегда говорю МЫ. В первый раз мы переплыли Атлантику из Нью-Йорка в Тель Авив в далеком 1993 году. Сделали мы это на парусной лодке "Тиша", 1976 года рождения. После этого, старая "Тиша" прожила в марине Тель-Авива пятнадцать лет. Ходили, как всегда, на Кипр, в Турцию и Грецию. Обычно укладывались в отпускные или праздничные дни. Возможности работающих людей. И только в самые последние годы появилась новая и очень удобная для более длительных морских переходов категория - начинающие пенсионеры.
Женщина, увлекающаяся духовными практиками, спонтанно подключается к сознанию молодого мужчины. Внимая его мысли и, разглядывая окружение, она осознаёт, что оказалась в XVII веке. Не зная механизма телепатического переноса, не может «отключиться» и вынуждена приспосабливаться к существованию в двух временных континуумах одновременно.
Французский писатель Анри де Монфрейд (1879–1974) начал свою карьеру как дипломат во французской миссии в Калькутте, потом некоторое время занимался коммерцией — торговал кожей и кофе. Однако всю жизнь его привлекали морские приключения, и в 32 года он окончательно оставляет государственную службу и отправляется во французскую колонию Джибути, где занимается добычей жемчуга. По совету известного французского писателя Жозефа Кесселя он написал свою первую повесть «Тайны Красного моря» — о ловцах жемчуга, которая была с восторгом принята читателями, а за писателем прочно утвердилась слава «писателя-корсара».
Еще гремит «Битва за Англию», но Германия ее уже проиграла. Италия уже вступила в войну, но ей пока мало.«Михаил Фрунзе», первый и единственный линейный крейсер РККФ СССР, идет к берегам Греции, где скоропостижно скончался диктатор Метаксас. В верхах фашисты грызутся за власть, а в Афинах зреет заговор.Двенадцать заговорщиков и линейный крейсер.Итак…Время: октябрь 1940 года.Место: Эгейское море, залив Термаикос.Силы: один линейный крейсер РККФ СССРЗадача: выстоять.
В этой, с позволения сказать, книге, рассказанной нам З. Травило, нет ничего особенного. Это не книга, а, скорее всего, бездарная запись баек и случаев, имевших место быть. Безусловно, наглость З. Травило в настойчивом предложении себя на рынок современной работорг…ой, литературы, не может не возмущать цивилизованного читателя, привыкшего к дамским детективам, дающим великолепную пищу для ума. Или писал бы, как все, эротические рассказы, все интереснее. А так ни тебе сюжета, ни слезы, одно самолюбование. Чего только отзывы (наверняка купил) стоят! Впрочем, автор и не скрывает, что задействовал связи и беззастенчивый блат для издания своих пустых россказней.