Капитан Михалис - [133]
– Твое здоровье, капитан Поликсингис! – Вепрь поднес флягу к губам.
– Здоровье тебе, Михалис, нужно, а мне оно уже ни к чему.
Заныло сердце у капитана Михалиса. И вовсе не оттого, что пожалел он женщину, которую убил. Она должна была умереть, чтобы не стоять больше между двумя мужчинами. С той ночи у него на душе полегчало. Он не стыдился больше себя самого. В голове прояснилось, и теперь он мог всю свою душу отдать борьбе за Крит… Нет, ему жаль было вот этого бравого капитана, которого потеря надломила.
– Ты уж прости меня, капитан Поликсингис, за прямые слова, но только стыдно думать о женщине, когда Крит плавает в крови. Клянусь честью, если бы какая-нибудь преградила мне путь и не позволила исполнять свой долг, я убил бы ее вот этой рукой… – Сказав это, он высоко поднял руку, которой убил черкешенку.
– Ты Вепрь, капитан Михалис, а я обычный человек.
Капитан Поликсингис отложил хлеб, зажатый в кулаке, – кусок не лез ему в горло. Затем повернулся к огню: его вдруг бросило в дрожь. Капитан Михалис тоже подвинулся к костру. Некоторое время они смотрели на пламя и молчали. Опять вошел Тодорис, подбросил хворосту, увидел капитанов в глубокой задумчивости и вышел на цыпочках.
– Знаешь, кто ее убил? – Голос Михалис звучал глухо, сдавленно, будто вырывался из невесть какой бездны. Ему вдруг взбрело в голову все поставить на карту.
Капитан Поликсингис вздрогнул, посмотрел на него и не смог выдавить из себя ни слова – замер в ожидании.
– А ты знаешь?
– Знаю.
Капитан Поликсингис вскочил, схватил капитана Михалиса за руку.
– Кто?!
– Погоди, не торопись. Ты и волоска на его голове не тронешь. Он неподвластен смерти.
– Кто?!
– Не торопись, говорю! Сперва я открою тебе другую тайну, куда горше. Садись и слушай. А потом тебе станет стыдно. Клянусь, тебе станет стыдно, и ты больше не будешь думать ни о той женщине, ни о ее убийце, ни даже о себе самом.
– Кто?! – опять повторил Поликсингис, сверкая глазами.
– Я получил письмо от племянника Козмаса. Это очень важное письмо. Так вот, и на сей раз напрасными оказались наши усилия. Напрасно льется наша кровь. Опять Криту не видать свободы. Греция немощна, европейцы обманщики, а султан силен.
Но капитан Поликсингис и не слушал. Хотел было выпрямиться во весь рост, но ударился головой о каменный потолок.
– Кто ее убил?! – опять вскричал он. – Об остальном – после!
– Я! – ответил капитан Михалис и тоже встал, спокойный, суровый, не отводя глаз. – Я, капитан Поликсингис!
Капитан Поликсингис привалился к каменной стене, в глазах у него потемнело.
– Нет, нет! – сказал он, наконец. – Это невозможно! Ты? Ты?!
– Я должен был убить или тебя, или ее. И я подумал о Крите… Ты воин, ты нужен острову… потому я убил ее. Мне стало легче. И тебе станет. Не хватайся за кинжал! Если хочешь, можем запереть дверь, погасить костер и схватиться здесь, в этой хижине. Но подумай о женщинах с детьми в пещере, от нас зависит их жизнь и честь. Подумай о наших стариках, о Крите и тогда уж решай.
Капитан Поликсингис упал на земляной пол, обхватив голову руками. Плечи его тряслись от неудержимых слез.
– Когда я прочел письмо и увидел, что все наши надежды рухнули, – продолжал капитан Михалис, как будто не слышал этих рыданий, – я не знаю, Поликсингис, что на меня нашло, какой дьявол во мне проснулся. Только силы не оставили меня, нет, наоборот, я еще сильнее, еще злее стал. Ах, вот вы как, великие державы! Отказываетесь освободить Крит – тьфу на вас, суки! Капитан Михалис и без вас обойдется. Даже если Бог оставит Крит, я его не оставлю!
Он наклонился, легонько коснулся плеча Поликсингиса.
– Капитан, а капитан, неужто тебе не стыдно?
Тот уже выплакался. Глаза у него высохли, он слушал, что говорит убийца, и слова вонзались ему в сердце, как гвозди.
– С того дня, когда потерял я всякую надежду, – говорил будто в полусне капитан Михалис, – мне показалось – клянусь родной землей – что я бессмертен! Кто посмеет теперь меня тронуть? Да пусть хоть все турки придут и окружат меня – я ухом не поведу! Мне кажется, словно я – монастырь Аркади. Моя одежда, мои волосы, мои внутренности – все это порох… И когда я пойму, что спасения нет, я взорву себя. Понятно?
И впрямь, с тех пор как капитан Михалис убил Эмине, стоявшую между ним и Критом, а еще больше с тех пор, как он прочел письмо и понял, что сражается без всякой надежды на победу, в него будто сам дьявол вселился!.. Дьявол или Бог, а может, какой-нибудь древний эллин? Кто их разберет! Одно только знал он твердо: что бы ни стряслось, он не станет плакать и ни у кого не попросит защиты, он взлетит на воздух, как монастырь Аркади.
Капитан Поликсингис встал. Туго повязал голову черным платком.
– Я не могу спать с тобой под одной крышей, капитан Михалис, – сказал он, глядя в сторону. – Ты прав, мы не можем убивать друг друга, пока родина сражается, поэтому счеты свои мы оставим на потом, когда Крит угомонится. Но то, что ты испепелил мне сердце, я не забуду.
Не взглянув на убийцу, он, шатаясь, вышел из хижины и скрылся за пеленой пурги.
– Как там наши наверху?
Женщины сбрасывали с крыш снег, чтобы под его тяжестью не ломались балки перекрытий. Устремив глаза вдаль, в сторону гор, вздыхали: Господи, как там, наверху? Кира Катерина тоже прикипела взглядом к заснеженной горе, думая о своем неласковом муже…
Образ Христа интересовал Никоса Казандзакиса всю жизнь. Одна из ранних трагедий «Христос» была издана в 1928 году. В основу трагедии легла библейская легенда, но центральную фигуру — Христа — автор рисует бунтарем и борцом за счастье людей.Дальнейшее развитие этот образ получает в романе «Христа распинают вновь», написанном в 1948 году. Местом действия своего романа Казандзакис избрал глухую отсталую деревушку в Анатолии, в которой сохранились патриархальные отношения. По местным обычаям, каждые семь лет в селе разыгрывается мистерия страстей Господних — распятие и воскрешение Христа.
Творческое наследие Никоса Казандзакиса (1883–1957) – писателя, поэта, драматурга, эссеиста, исследователя и переводчика – по праву считается одним из наиболее значительных вкладов в литературу XX века. Родная Греция неоднократно предоставляла писателю возможность испытать себя и вплотную соприкоснуться с самыми разными проявлениями человеческого духа. Эта многогранность нашла блистательное отражение в романе о похождениях грека Алексиса Зорбаса, вышедшем в 1943 году, экранизированном в 1964-м (три «Оскара» в 1965-м) и сразу же поставившем своего создателя в ряд крупнейших романистов мира.
«Последнее искушение Христа» — роман греческого писателя Никоса Казандзакиса, который принес его автору всемирную известность. Впоследствии американский режиссёр Мартин Скорсезе снял по этому роману фильм, также ставший заметным событием в культуре XX века.
Эта книга не жизнеописание, но исповедь человека борющегося. Выпустив ее в свет, я исполнил свой долг — долг человека, который много боролся, испытал в жизни много горестей и много надеялся. Я уверен, что каждый свободный человек, прочтя эту исполненную любви книгу, полюбит Христа еще сильнее и искреннее, чем прежде.Н. Казандзакис.
Писатель, от лица которого ведётся повествование, решает в корне изменить свою жизнь и стать человеком действия. Он арендует угольное месторождение на Крите и отправляется туда заниматься `настоящим делом`. Судьба не приносит ему успеха в бизнесе, не способствует осуществлению идеалистических планов, но дарует нечто большее. Судьба даёт ему в напарники Зорбу.`Грек Зорба` — роман увлекательный, смешной и грустный, глубокий и тонкий. Мы встретимся с совершенно невероятным персонажем — редчайшим среди людей, живущих на Земле.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.