Капитан Михалис - [129]
В тот страшный миг, когда вонзил он кинжал в грудь черкешенки, капитан Михалис почувствовал, что прежней вражды к Поликсингису уже нет в его душе. Он уже мог думать о нем спокойно, даже с состраданием. А отчаянные вопли Поликсингиса еще долго слышали люди по ночам. Много дней подряд друзья удерживали его от самоубийства. Он облачился в траур, а в сражениях бросался теперь, не разбирая, в самую гущу – искал смерти. Капитан Поликсингис был уверен, что его Эмине убили турки, чтобы помешать ей перейти в христианскую веру, и поклялся возвести башню из трупов мусульман у нее на могиле.
Капитан Михалис вдруг услышал радостные выкрики и цокот подков. Прыгая с камня на камень, он спустился на плоскогорье и здесь увидел Вендузоса с десятком смельчаков, доставивших оружие и продовольствие. Все бросились снимать поклажу с мулов. Разожгли костер, начали готовить еду. Ведь уже несколько дней повстанцы грызли только черствый хлеб. Припасы переносили во времянку капитана и складывали там.
– Слава матери Греции! – выкрикнул Вендузос, разряжая пистолет в воздух. – Слава несчастной матери, которая сама голодает, а нам еду шлет!
– Вендузос, не переводи пули! – строго сказал капитан. – Подойди-ка сюда, ты мне нужен!
Лирник подошел. Капитан стал что-то говорить ему на ухо. Вендузос слушал внимательно, привстав на цыпочки, готовый в любую минуту броситься куда угодно по первому знаку капитана.
– Понял, Вендузос? Это очень важно. Но смотри по дороге туда не напорись на засаду. Если тебя убьют на обратном пути – ничего страшного.
– Не надейся, капитан, – засмеялся Вендузос. – Ни по дороге туда, ни по дороге обратно пуля меня не зацепит! Клянусь пресвятой девой Амбелиотиссой, мне суждено на этом свете опустошить еще не одну бочку вина!
Сказав это, Вендузос стал спускаться в долину. Но его подстерег Фурогатос и схватил за штанину.
– Брат Вендузос, не видел ли ты моего приятеля Бертодулоса? Как он там, бедняга? Не поверишь, о нем я больше думаю, чем о своей жене. Чудеса!
– Жив-здоров, не волнуйся. Я видел его у старика Сифакаса. Чувствует себя прекрасно. Все время с бабами. Бороды нет, так скоро и юбку наденет!
– Эх и погуляли мы тогда в подвале у капитана Михалиса! Или, может, это был сон?
Но Вендузос не дослушал и как на крыльях полетел исполнять поручение.
Старик Сифакас осторожно держал грифель и, пыхтя, выводил буквы на доске. В последние дни на него навалилась какая-то хворь: силы словно покидали его и уходили в землю. Мучила бессонница, дрожали колени.
Надо торопиться, думал он, могу не успеть. Он, превозмогая слабость, сидел с утра до вечера над грифельной доской. И удалось-таки старику подчинить себе корявую, непослушную руку. Теперь буквы, и большие и маленькие, выходили у него красивыми, четкими.
– Вообще-то маленькие буквы мне не нужны, – говорил он своему учителю Трасаки. – Для моих дел вполне сгодятся большие.
Была у старика заветная цель, как раз сегодня он собрался рассказать о ней Трасаки.
Было уже заполдень, женщины приготовили обед и накрыли на стол. А Трасаки как в воду канул. Кира Катерина, замкнутая, встревоженная, то и дело выходила на дорогу и смотрела в сторону гор: куда он мог подеваться? Почему его так долго нет? Трасаки взял старый самопал и утром убежал с друзьями Манольосом, Андрикосом и Харитосом, прихватив заодно десяток деревенских мальчишек, к ближайшей горе – будто бы играть в охотников. Вооружились кто серпом, кто пращой, кто вилами. Андрикос нацепил на длинную палку старую дедушкину феску без кисточки и шел впереди, как знаменосец.
У подножия горы Трасаки засунул пальцы в рот и свистнул. Отряд сгрудился вокруг него.
– Ну что, поняли вы, куда и зачем мы идем? Мы – мужчины, стыдно нам с женщинами сидеть. Сейчас все мужчины сражаются в горах с турками. Значит, и мы должны сражаться!
– Сражаться? – испуганно переспросил Харитос.
Он думал, что они опять будут играть на горе: разделятся на турок и христиан и станут охотиться друг за другом.
– Да пойми, тупая башка, играм конец! – отрезал Трасаки. – До сих пор мы просто упражнялись. Чтобы рука была твердой и могла убивать.
– Ты говори яснее! – взмолился Харитос. – Мы что, с настоящими турками идем воевать? Вчера ведь меня с вами не было, я весь день стадо пас и не знаю, что ты там объяснял.
– Не виляй! А если боишься, иди домой и уцепись за материну юбку. Вон там, за горой, турецкая деревня Бохос – туда и пойдем. У околицы один из нас крикнет турчатам, чтоб выходили драться. Понятно?
– А если выйдут их отцы?
– Ну и что? У меня дедушкин самопал!
– Все взрослые турки на войне, – успокоил его Манольос, – не бойся!
– Да, – подтвердил Андрикос. – В деревнях остались женщины да дети. Женщин мы трогать не будем, а вызовем турчат за деревню и вложим им по первое число.
Харитосу стало стыдно за свою трусость.
– Ладно, пошли, – сказал он. – Только давайте сначала перекрестимся – на душе спокойней будет.
– Ну давайте, – согласился Трасаки. – Мой отец тоже крестился, когда уходил на войну.
Все перекрестились и стали подниматься на гору.
Дул ветер, холодный, зимний. На вершине Селены сверкал только что выпавший снег. Два ворона, каркая, пролетели над головами ребят.
Образ Христа интересовал Никоса Казандзакиса всю жизнь. Одна из ранних трагедий «Христос» была издана в 1928 году. В основу трагедии легла библейская легенда, но центральную фигуру — Христа — автор рисует бунтарем и борцом за счастье людей.Дальнейшее развитие этот образ получает в романе «Христа распинают вновь», написанном в 1948 году. Местом действия своего романа Казандзакис избрал глухую отсталую деревушку в Анатолии, в которой сохранились патриархальные отношения. По местным обычаям, каждые семь лет в селе разыгрывается мистерия страстей Господних — распятие и воскрешение Христа.
Творческое наследие Никоса Казандзакиса (1883–1957) – писателя, поэта, драматурга, эссеиста, исследователя и переводчика – по праву считается одним из наиболее значительных вкладов в литературу XX века. Родная Греция неоднократно предоставляла писателю возможность испытать себя и вплотную соприкоснуться с самыми разными проявлениями человеческого духа. Эта многогранность нашла блистательное отражение в романе о похождениях грека Алексиса Зорбаса, вышедшем в 1943 году, экранизированном в 1964-м (три «Оскара» в 1965-м) и сразу же поставившем своего создателя в ряд крупнейших романистов мира.
«Последнее искушение Христа» — роман греческого писателя Никоса Казандзакиса, который принес его автору всемирную известность. Впоследствии американский режиссёр Мартин Скорсезе снял по этому роману фильм, также ставший заметным событием в культуре XX века.
Эта книга не жизнеописание, но исповедь человека борющегося. Выпустив ее в свет, я исполнил свой долг — долг человека, который много боролся, испытал в жизни много горестей и много надеялся. Я уверен, что каждый свободный человек, прочтя эту исполненную любви книгу, полюбит Христа еще сильнее и искреннее, чем прежде.Н. Казандзакис.
Писатель, от лица которого ведётся повествование, решает в корне изменить свою жизнь и стать человеком действия. Он арендует угольное месторождение на Крите и отправляется туда заниматься `настоящим делом`. Судьба не приносит ему успеха в бизнесе, не способствует осуществлению идеалистических планов, но дарует нечто большее. Судьба даёт ему в напарники Зорбу.`Грек Зорба` — роман увлекательный, смешной и грустный, глубокий и тонкий. Мы встретимся с совершенно невероятным персонажем — редчайшим среди людей, живущих на Земле.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.