Канцлер - [3]

Как видно, Лев Сапега был далек от того, чтобы защищать интересы Польши. Наоборот, заботясь о белорусском народе, расширяя территорию Княжества, укрепляя его границы, подканцлер каждый раз сдерживал порывы поляков захватить великокняжеские земли. Правда, и во время конфликтов с поляками в 1585 году Лев Сапега, занимаясь международными делами, учитывая конкретные исторические обстоятельства, нередко выступал как представитель всей федерации. Но он при этом всегда исходил прежде всего из интересов Великого Княжества Литовского, примеряя важнейшие решения с политическими целями своего государства, согласовывая их с устремлениями белорусской знати. Разнообразные исторические документы, связанные с деятельностью Льва Сапеги, позволяют однозначно утверждать, что во всей его многолетней политической деятельности не было ни одного случая, чтобы интересы Польши, или даже всей федерации, он ставил выше собственно великокняжеских.

Должность подканцлера требовала от Льва Сапеги ежедневного анализа не только внутреннего положения Княжества, но и международных отношений. Каждый сдвиг, каждый поворот в политике европейских и ближайших азиатских стран, естественно, требовал соответствующих шагов от Великого Княжества Литовского. Так, в 1585 году подканцлера очень насторожили сведения, поступившие в Великую Канцелярию, о намерении Максимилиана, брата императора Священной Римской империи Рудольфа, занять московский престол вместо Федора Ивановича. Союз Священной Римской империи с Московией ничего хорошего не сулил Великому Княжеству Литовскому.

Чтобы помешать новому опасному для Отечества альянсу, Лев Сапега немедленно подготовил и направил в 1585 году в Москву посольство Михаила Гарабурды, который, переняв дипломатический опыт подканцлера, смог убедить московских бояр в нецелесообразности единения с католическим миром.

1 сентября 1586 года в личной жизни Льва Сапеги произошли перемены. Он женился на Дороте Фирлиевне, которая овдовела после смерти мужа князя Стефана Зборажского. Материальное положение подканцлера в это время, наверное, выглядело не слишком хорошо. Чтобы сыграть свадьбу, он вынужден был продать одно из своих имений за 500 коп грошей. Кстати, документы судебного дела Льва Сапеги с панами Горностаем и Цехановецким за 1586 год, внесенные в книги Метрики Великого Княжества, также свидетельствуют о трудностях в его денежных делах.

Женившись на вдове, обладательнице великих богатств, подканцлер существенно увеличил свой капитал. Однако нельзя думать, что брак Льва Сапеги и Дороты Фирлиевны — результат меркантильного расчета подканцлера. Через всю недолгую супружескую жизнь Лев Сапега и Дорота Фирлиевна пронесли трепетное и чистое чувство взаимной любви, несмотря на сплетни, что постоянно распускали завистники их семейного счастья.

IV

После неожиданной смерти 12 декабря 1586 года в Гродно Стефана Батория (согласно исторической легенде, отравленного кем-то из его врагов) для Льва Сапеги начался почти двухлетний период испытаний.

Из-за отсутствия монарха в ВКЛ и Польше возник острый политический кризис. Конвокационный (предвыборный) вальный сейм, созванный 1 февраля 1587 года, засвидетельствовал, что федерацию ждут новые беспорядки и непримиримая борьба между различными шляхетскими и магнатскими группировками.

Свою задачу во время избирательной кампании подканцлер видел, прежде всего, в том, чтобы защитить интересы Княжества и, невзирая на обычные для таких моментов всевластие и анархию, добиться возвышения Отечества. И он, как показали более поздние события, достиг поставленной цели. Прежде всего, благодаря продуманным действиям, невероятной выдержке, политической предусмотрительности и аналитическому уму.

Избрание монарха европейской страны в те времена обычно не было только внутренним делом государства. Почти всегда это событие оказывалось в центре всей европейской политики. В ВКЛ и Польше, к тому же, монархический трон был выборный, а не династический, что усложняло и без того непростую ситуацию. Так, после смерти Стефана Батория на федерацию направили свои взгляды Австрия, Швеция и Московское княжество. Вскоре объявились и главные претенденты на королевский и великокняжеский престол: австрийский эрцгерцог Максимилиан, московский царь Федор Иванович и представитель династии Ягеллонов по женской линии — Сигизмунд III Ваза, которые начали искать сторонников среди шляхты ВКЛ и Польши.

К весне 1587 года ориентация различных политических сил ВКЛ и Польши обозначилась довольно определенно. Могущественные польские паны Зборовские поддерживали кандидатуру Максимилиана. За Сигизмунда, сына шведского короля Иоанна III и Екатерины из Ягеллонов, внука знаменитого Густава Вазы, стояла «Черная Рада» Замойских. Королева Анна, вдова Стефана Батория, также считала своего племянника Сигизмунда III Вазу наилучшей кандидатурой на королевский и великокняжеский престол. Паны-Рада Великого Княжества Литовского, а вместе с ними и Лев Сапега, предлагали избрать королем и великим князем московского царя Федора Ивановича.

На Элекционном (избирательном) сейме, намеченном на конец июня 1587 года, должна была наступить развязка. Лев Сапега, как и большая часть шляхты Великого Княжества Литовского, делал все, чтобы кандидатура Федора получила большинство голосов. Где-то в январе — феврале он вместе с Федором Скуминым, Христофором Радзивиллом Перуном и Лукашем Мамоничем принимает в Вильно московское посольство во главе с боярином Ржевским, который привез царские грамоты к великокняжеским магнатам с просьбой избрать его монархом ВКЛ и Польши. Обращаясь к Панам-Раде, московский князь призывал их: «Вы бы, Паны-Рада, светские и духовные, посоветовавшись между собой и со всеми своими землями, позаботились бы о добре христианском и нас государем на Корону Польскую и Великое Княжество пожелали бы…»