Канцлер Румянцев: Время и служение - [17]

* * *

Известно, что служение дипломатов сопряжено с долгой и порой бесполезной рутинной работой, смысл и значение которой сметает череда непредвиденных событий. Дипломат Румянцев за годы службы за границей извлек для себя и для Отечества гораздо больше пользы, изучая практический опыт хозяйствования, способы решения прикладных инженерно-технических задач, в чем европейцы существенно опережали Россию. Он внимательно следил за новациями и открытиями, достижениями в профессиях, изучал методы организации и управления. Ему поручалось находить и отправлять в Россию нужных специалистов, определять дворянских недорослей на учебу, опекать высокопоставленных земляков, не владевших языком, часто приезжавших за границу только ради проведения времени.

Гидрологи, гидростроители, архитекторы, литейщики, оружейники, специалисты в области солеварения, овцеводства, ученые, учителя и волонтеры, готовые служить в армии императрицы, многочисленные эмигранты, искавшие убежища в России, — все, так или иначе, имели дело с посланником Румянцевым. Помимо всего, он оставался преданным своему увлечению, своей страсти. Слыл книжником, собирал первоисточники, редкие издания. Стремился к знаниям и утолял потребность в их получении при первой же возможности. Устанавливал связи с людьми, стоявшими в стороне от политики и дипломатии, — учеными, библиофилами, писателями и поэтами. Был в курсе просветительских идей, течений, общественных настроений. Результаты своей миссии в немецких княжествах Румянцев подытожил, составив аналитическую записку «Картина франкфуртской миссии». Этот любопытный документ, — своеобразная инструкция. В ней обзор опыта, наблюдений традиций и политических тенденций, свойственных местной среде. Сведения эти, по мнению посланника, были бы полезны и для истории, и тем, кто придет ему на смену^{23}.

Теперь нет необходимости детально реконструировать обстановку, коллизии, в разрешение которых был вовлечен дипломат Румянцев. Их роль, как и место в истории, оказалась в конечном счете не столь значительной. Депеши, которые отправлялись Румянцевым, внимательно прочитывались императрицей Екатериной. Ему лично она направляла подробные указания, определяющие линию его поведения.

Особый след в судьбе оставило путешествие великокняжеской четы в 1781 — 1782 годах по Европе, продлившееся 14 месяцев. Павел Петрович и Мария Федоровна под псевдонимами графа и графини Северных объехали многие города и страны. Сопровождал молодую чету посланник при немецких княжествах Николай Петрович Румянцев[4]. Посещение королевских семейств, осмотр владений, оказываемый гостям царственный прием создавали праздничную, незабываемую атмосферу. Всё, что встречалось на пути и привлекало внимание, — стиль жизни, традиции, организация быта, архитектура, ремесла, — вызывало интерес, питало идеями, желанием перенести их на русскую почву… Опыт жизни российского посланника за границей оказался немало полезен. Путешествие проходило гладко, но ненужных осложнений не удалось избежать. Виной тому был цесаревич, допускавший неуместную несдержанность, которая впоследствии ему серьезно навредила. В атмосфере длительных застолий, разогреваемых южным солнцем и вином, он позволял себе высказывания, острие которых направлялось против матери, Екатерины II. В одном из разговоров о российских реальностях Павел в запальчивости воскликнул: «Законы в России?! В стране, где та, которая царствует, остается на троне лишь потому, что попирает их все!»^{24} Было и другое. Он жаловался на дерзость фаворитов, на стеснения и преследования, которым подвергался. Таким образом, конфликт сына-наследника с матерью-императрицей получил европейскую огласку.

Посланник Румянцев принимал участие в решении весьма важной династической проблемы — поиске невесты для наследника престола Александра Павловича. Во времена Екатерины II выбор пары для великокняжеского потомства приобрел для государства программный характер. Подбор требуемой кандидатуры за пределами национальных границ стал традицией. Этому научил горький опыт предшествующих царствований. Когда приходило время наследнику престола вступать в брак, соперничество в кланах российской знати вносило в государственную жизнь серьезные, порой непредсказуемые перекосы. Преимущества, приобретаемые одними, и притеснение других неизменно становились причиной непримиримых конфликтов, куда втягивались многочисленные сторонники. Трагические события вокруг наследника Петра Алексеевича, не менее драматичная обстановка вокруг престолонаследия после его смерти окончательно склонили чашу весов в пользу невест и женихов иностранного происхождения. Правда, и на этом пути не всегда всё складывалось гладко, возникало немало непредвиденных обстоятельств. Даже в редких случаях, когда вопреки династическим расчетам возникало подлинное взаимное чувство, сохранить его, а тем более пронести сквозь годы удавалось не каждому из властителей.

С целью недопущения ошибки в выборе невесты для любимого внука Екатерина II решила запросить ко двору сразу двух юных принцесс Баденских — Луизу и Фредерику. Заочно выбор был сделан в пользу старшей, однако Екатерина просила Румянцева получить согласие на приезд обеих сестер. О том, как ей это представлялось и что для этого требуется, Екатерина II доверительно пишет 4 июня 1792 года своему посланнику, на долю которого выпала ключевая роль в проведении переговоров и обеспечении переезда кандидаток к российскому двору