Канцлер. История жизни Ангелы Меркель - [31]

Одним из первых изменений, которые Меркель произвела в ведомстве, была перестановка мебели в огромном кабинете площадью 45 квадратных метров. Даже в школьные годы она любила сидеть не на первом ряду, а где-нибудь посередине, откуда хорошо видно одноклассников. Так что она не стала использовать стол своего предшественника — размером с корабль, в конце огромного зала, — а поставила собственный письменный столик, поближе к двери, чтобы видеть посетителя прежде, чем он заметит её. Её кабинет в сияющем сверхмодернистском ведомстве больше походил на штаб-квартиру успешного стартапера, чем на средоточие международной власти. Сдержанный декор указывал на то, насколько она верна лютеранским представлениям о смирении и скромности. Когда Меркель выходила на террасу — оттуда она часто показывала посетителям город, которому только предстояло достичь уровня столицы, — то видела Рейхстаг, внушительный и величавый. Недавние события полностью изменили и Меркель, и столицу.

Прежде чем приступить к многочисленным делам, запланированным на день, Меркель брала телефон и звонила нескольким людям (она всегда гордится тем, что звонит людям сама — кому угодно: хоть президенту, хоть садовнику, благодаря которому у неё на письменном столе каждое утро оказываются свежие цветы). Шкаф своего предшественника она превратила в кухоньку, где часто готовила кофе для посетителей. (Так запах кофе постепенно вытеснил стойкий аромат кубинских сигар Шрёдера.)

Меркель готовила напитки для гостей не только затем, чтобы те взбодрились: в подобной обстановке намного легче вести беседы. Вот готовит канцлерин кофе и одновременно засыпает посетителя вопросами, чтобы непременно узнать что-нибудь новенькое. Майкл Китинг, помощник бывшего Генерального секретаря ООН Кофи Аннана, вспоминал: когда Аннан в 2006 году впервые прибыл на встречу с канцлерин, «та обезоружила его тем, что внимательно выслушала, почему Германии необходимо в первую очередь общаться с Африкой. Они то обсуждали изменения климата, то говорили об экономическом потенциале Африки, то беседовали о миграции и терроризме, а то вдруг брали и шутили».

Внимание посетителя привлёк маленький портрет в серебряной рамке, стоявший на столе у Меркель. На портрете была изображена Екатерина Великая. Свою жизнь она начала как немецкая принцесса София Ангальт-Цербстская, лютеранка из Штеттина — городка неподалёку от Темплина. После договорного брака со внуком Петра Великого, будущим российским императором Петром III, София в 1762 году поменяла имя на Екатерину и стала русской императрицей. Проницательная и решительная, она одолела множество недооценивавших её мужчин. Екатерина правила страной тридцать четыре года. Одно из самых отважных деяний императрицы заключалось в том, что она отвоевала у Османской империи территорию Крымского ханства. А Меркель вскоре предстояло бороться за те же земли.

Стены её кабинета украшала огромная фотография в рамке — Гельмут Коль вместе с президентом Джорджем Бушем — старшим стоят у Берлинской стены — и портрет Конрада Аденауэра, первого канцлера Германии после Второй мировой войны, написанный австрийским экспрессионистом Оскаром Кокошкой. Именно Аденауэр связал судьбу своей разрушенной страны с судьбой Запада, в частности — Вашингтона. На письменном столе располагался куб из оргстекла, на котором была выгравирована излюбленная мантра канцлерин «In der Ruhe liegt die Kraft» («Сила — в спокойствии»). Другой угол кабинета Меркель занимала огромная шахматная фигура из дерева. Конечно же, королева.

За каждым шагом Меркель следил целый отряд охранников, а распорядок её дня включал в себя работу с различными ветвями власти. Именно поэтому канцлерин только усерднее пыталась не смешивать трудовую и личную жизнь. Никто из приближённых Меркель никогда не бывал у неё дома — в съёмной квартире в относительно невзрачном здании в нескольких минутах ходьбы от ведомства. А ещё вскоре стало ясно, что канцлерин предпочитает ночевать дома, даже если на сон остаётся всего несколько часов, даже если она провела целый день в столице другой европейской страны.

За шестнадцать лет пребывания на должности канцлера распорядок дня Меркель мало изменился. К половине девятого, в полном, как говорили сотрудники ведомства, «канцлерском обмундировании», Меркель уже успевала провести очередную встречу с начальником штаба Беатой Бауман, спикером Штеффеном Зайбертом, мастером на все руки Евой Кристиансен, а на последнем сроке — ещё и с советником по национальной безопасности Яном Хекером. Из этого небольшого списка Бауман была, безусловно, самым важным человеком, возможно, вторым по значимости немецким политиком после Меркель. Никто, кроме мужа, не знает Меркель лучше Бауман, никому, кроме мужа, Меркель не доверяет больше, чем Бауман.

Бауман была на десять лет младше Меркель, имела кембриджское образование, была не замужем и оказала большое влияние на формирование политического подхода Меркель и её едва ли не благоговейной веры в Америку. Невидимая для широкой общественности, Бауман могла сохранять анонимность, о которой Меркель оставалось только мечтать. В 1995 году Меркель взяла Бауман к себе в качестве личного секретаря и офис-менеджера. Эту должность Бауман занимала до 2021 года и при этом делала совсем не то, что предписывала должностная инструкция. После двух с половиной десятилетий едва ли не симбиоза Меркель и Бауман всё равно обращаются друг к другу на «вы». Однако в знак уважения Бауман обращалась к начальнице не «фрау бундесканцлер» («госпожа канцлер»), как остальные сотрудники, а «фрау Меркель». Бернд Ульрих, который десятилетиями писал о Меркель в газете «Цайт», говорил, что они с Бауман «будто сёстры. Перебивают друг друга. Спорят. Не боятся говорить друг другу правду. Бесконечно доверяют». В первые годы Меркель на должности канцлера Бауман порой ловили на том, как она подаёт ей знаки с первого ряда: «Ускоряйтесь», «Закругляйтесь» или «А теперь — улыбочку». Мало кто осмелился бы на подобное.