Канализация, Газ & Электричество - [3]
Даже рукотворные каньоны и пики родного города Гарри, символизировавшие все то, что ему особенно дорого, были слабее его укоренившейся акрофобии. Когда Гарри Гант любовался небесным пейзажем, безвкусными шпилями «Прибрежной Аркадии Трампа[8]» на северо-западе и расположенным чуть ближе небоскребом «Крайслера» (семьюдесятью семью ничтожными этажами которого он владел), южными великанами-близнецами, возвышающимися над Бэттери, он испытывал разнообразнейшие чувства, но вот броситься туда и сесть на первый же идущий наверх лифт ему никогда не хотелось.
С «Фениксом» же все было иначе. «Феникс» принадлежал Гарри — это не просто его собственность, но и его творение, его здание, высочайшее здание в истории человечества. Когда Гант стоял в его зените (или на вершине «Минарета» в Атланте, бывшего высочайшего здания в истории человечества, хотя Гарри теперь туда не часто ездит), все его восприятие как-то преображалось: ему казалось, что его держит в воздухе не грубая геометрия бетона и стали, а его собственная сила воли, непоколебимая сила.
Ладно.
Если совсем уж честно, шутка ревизора насчет того, что Гант сблюет, почти сбылась — но лишь почти. Официальное открытие «Феникса Ганта» состоялось в июне 2015 года — месяц этот прославился сильнейшими за последнее столетие ураганами на западном побережье. Пока провозвестники апокалипсиса предсказывали ухудшение мирового климата, Гант пригласил респектабельных горожан подняться как-нибудь на «Платформу Прометея» и «полюбоваться бесплатным фейерверком». Специальные блоки амортизаторов, являющиеся частью суперструктуры здания, не позволяли ему сильно качаться; хотя праздничный пунш в чаше все равно слегка плескался после того, как гости проходили вдоль буфетной стойки с hors d'oeuvres[9], нашпигованными драмамином, им все это казалось скорее увлекательным, чем тошнотворным.
— Но я бы пока не стал лезть в гнездо, Гарри, — посоветовал архитектор Ганта. — Сегодня не стоит.
— Почему? Боишься молнии?
— Не молнии. Ветра. Там уже не так тихо, как в остальном здании.
— Это не проблема, — сообщил Гант. — Главное, чтобы она не сломалась.
— Не сломается. Когда размахиваешь удочкой, она тоже не ломается, но ведь не захочешь же оказаться на самом конце этой фигни.
— Ха, — сказал Гарри Гант. — Спасибо за предупреждение. Может, съем еще чего-нибудь.
Через час Гант был в гнезде, и его швыряло из стороны в сторону, словно воздухоплавателя на шаре, которого занесло в циклон. Вцепившись изо всех сил в тоненький поручень — единственный закрепленный здесь предмет, — Гарри понял, что желудок сейчас вывернется, изгваздав все его гнездышко драмаминовым канапе. Ганта спасло лишь случайное видение — боги урагана на миг даровали ему возможность узреть открытую террасу 208-го этажа, на три сотни футов ниже. Там стояла блондинка с фотоаппаратом, которую над пропастью удерживал только страховочный трос, сделанный по большей части из монтажной ленты, — и старалась поймать его в фокус. Гант призвал все свои силы и в считанные секунды собрался: прогнал на место взбунтовавшийся желудок, отыскал устойчивое положение и прочно встал, изобразив на лице выражение повседневной целеустремленности; внизу послышался щелчок затвора.
Фотография появилась на обложке следующего номера «Роллинг Стоун» с подписью: ГАРРИ ДЕННИС ГАНТ, ОСЕДЛАВШИЙ БУРЮ НАШИХ ДНЕЙ, — и если фигура Ганта в окружении молний и впрямь чем-то напоминала одного падшего ангела, которого в последний раз видели скачущим по Лысой горе, то остальных достоинств этого охрененного портрета сей факт не умалял. После этого Гарри Гант совершенно перестал беспокоиться о библейских аллюзиях, хотя и не поднялся над ними настолько, чтобы не использовать их в собственных целях.
Хороший пример этому — и очередное подтверждение дара предвидения его бывшего ревизора — можно было увидеть где-то на задворках северного Манхэттена, где свое право на величие начал отстраивать современный зиккурат. С округлого фундамента, занимавшего несколько кварталов вымершего района, зиккурат громадными ступенями поднимался кверху — эдакое чистилище, гора на стальном скелете с чешуей из черного прозрачного стекла. Сегодняшним октябрьским днем 2023 года здание уже почти сравнялось с верхушкой «Феникса»; ко Дню благодарения оно станет несколько выше, а «Гнездо Ганта» — соответственно ниже. Если к концу десятилетия Гарри Ганту предоставят слово, он скажет, что достигнута отметка в милю.
Гарри назвал его «Вавилоном». Башня из библейской легенды, «Новый Вавилон Ганта», будет наконец завершена — после перерыва в пять миллионов лет. Нижние этажи уже можно занимать, особые расценки, подробности по телефону.
— Не испытываете ли вы судьбу, выбрав такое название? — то и дело спрашивали Ганта в различных интервью, попутно делая ему бесплатную рекламу на миллионы долларов. — Вы не боитесь, что история повторится?
— Ни капли, — отвечал Гант. — Дамы и господа, это новая эпоха. Если вам интересен мой взгляд на историю, то я считаю, что на самом деле Бог помешал воплощению Вавилонского проекта, потому что ждал, когда появятся люди, способные выполнить работу как следует.
