Каменный улей - [16]

Тем временем, заговорили молчавшие до сих пор крепостные арбалеты. Расположенные в небольших башенках они были практически неуязвимы для атакующих, так как стрельба велась через узкие горизонтальные бойницы. Огромные тупые стрелы с жутким воем срывались с гигантских луков, закрепленных на массивных станинах. Практически ни одна стрела арбалетчиков не пропала даром. Благодаря стационарному крепежу стеновых арбалетов, стрелки уже давным-давно пристреляли свои убийственные аппараты. Все квадраты, располагавшегося перед ними поля, были им хорошо знакомы и тщательно изучены. Точно также как и траектории полета стрел с учетом скорости ветра и угла, под которым следовало производить выстрел для того чтобы безошибочно поразить цели, находящиеся в этих квадратах.

Волонтеры противника, бегущие со штурмовыми лестницами сбитые арбалетными стрелами, катились по земле, словно подстреленные зайцы, задолго до того как им удавалось достичь стен. Арбалетчики, соревнуясь друг с другом в мастерстве, ухитрились перешибить стрелами несколько лестниц пополам, приведя их в полную негодность.

Взбешенный неудачным началом атаки, герцог Муравский приказал катапультам сосредоточить удары по башенкам, в которых засели арбалетчики. Подоспевшие к тому времени обозы с осадными орудиями принялись разворачиваться в спешном порядке. К несчастью для осажденных, среди орудий оказались смертоносные баллисты.

Послышался упругий звук – это одна за другой были спущены тетивы гигантских луков. В одну башню с арбалетчиками врезались сразу два окованных железом остроконечных бревна. Сила удара была настолько велика, что метательные снаряды, выпущенные баллистами, разлетелись в щепки, а башенка с грохотом развалилась на составные части, похоронив под завалом весь арбалетный расчет.

Совсем скоро, та же участь постигла еще две башни, прикрывавшие участок городской стены, который обороняли мечники сержанта Топрика. На месте разрушений появились жуткие зияющие прорехи, словно дыры от выбитые зубов. Снова в дело вступили волонтеры со своими штурмовыми лестницами. Лучники, находившиеся на крепостных стенах, пытались остановить их, но пращники осаждающих непрерывно осыпали их градом камней и не давали им толком прицелиться.

Вскоре осаждавшим удалось-таки установить несколько штурмовых лестниц. По ним тут же принялись карабкаться пехотинцы, вооруженные короткими мечами и боевыми топорами. Настал черед бойцов Топрика показать, на что они способны. Первый же попытавшийся взобраться с лестницы на стену латник, получил страшный резаный удар в шею от сержанта.

– Делай, как я! – покричал он, атакуя следующего противника. – Берегите силы! Не рубите, а режьте их, словно овец!

После этого он хладнокровно отошел в сторону, позволив молодым мечникам проявить себя. Как-то так вышло, что Вовик неожиданно оказался прямо перед верхушкой штурмовой лестницы. Слева и справа его подпирали парни из его отряда, выставив вперед клинки.

Вовик в ужасе смотрел, как верх по лестнице стремительно карабкается пожилой вражеский солдат, проворно перебирая жилистыми руками. Время от времени он сердито задирал голову и встречался взглядом с Вовиком. Его поразило выражение крайнего ожесточения, смешанного с отчаянием, застывшее на перекошенном лице противника. Казалось, если отобрать у этого солдата оружие – это не остановит его. Он бросится зубами рвать глотку Вовику, словно бешеный пес. В очередной раз, коротко взглянув вверх старый солдат, выхватил меч и со злобным ревом накинулся на Вовика.

Тот, взвыв от ужаса, хотел было отступить назад, но на него со всех сторон напирали бойцы из его отряда. Вовику, чтобы защититься, не оставалось ничего другого, как попытаться оттолкнуть нападавшего мечом. Именно так он и сделал, причем несколько раз подряд. И тут, к своему несказанному ужасу, Вовик случайно угодил клинком атакующему в лицо. Удар пришелся прямо в широко раскрытый кричащий рот, выбил нападавшему верхние зубы и глубоко проник в гортань. Горячая кровь противника брызнула Вовику в лицо.

Всего секунду назад лицо вражеского солдата было лицом здорового, сильного человека. Теперь же оно превратилось в изуродованную, окровавленную маску. И виноват в этом был Вовик! Желая дистанцироваться от изувеченного заливающегося кровью лица, на котором белели полные боли и осуждения глаза, Вовик всхлипнул и оттолкнул его от себя. При этом он позабыл, что в руке у него по-прежнему был зажат меч. Удар пронзил горло раненного солдата, прорезав ему кадык и левую сонную артерию. Прежде чем сорваться с лестницы он успел забрызгать лицо Вовика кровью, после чего взмахнул руками и исчез.

Вовик, в ужасе от содеянного, уже теряя сознание, внезапно почувствовал, как его оттаскивает назад, чья-то сильна рука.

– Хороший удар, Лотар! – услышал он над ухом довольный смех сержанта. – Теперь, пошел следующий!

Вовика внезапно согнуло в дугу и вывернуло наизнанку. Его тело непрерывно сотрясали рвотные спазмы, пока на плечо не опустилась твердая рука сержанта.

– Все нормально, парень! Так оно и должно быть! Человек убить – это тебе не цыпленку шею свернуть! – прокричал он ему в ухо. – Видел бы ты, как меня поласкало, когда я прикончил своего первого противника! Это было что-то! Только в отличие от тебя, меня вырвало прямо в лицо следующему врагу! Кругом стоял ад кромешный, и мне было не до сантиментов! Того второго, я тоже убил! А теперь иди и прикончи следующего врага, иначе они прикончат всех нас, а заодно и женщин с детьми, которые есть в этом несчастном городе!