Каменные часы - [42]

Хмурое лицо Бухова посветлело.

В конце концов Светлана разводится. Он перемотал пленку в магнитофоне и включил танго.

— Ты так и не разлюбил меня, — сказала она, когда Бухов церемонно пригласил ее танцевать.

— Да, — глухо ответил он, стараясь не встречаться с ней взглядом, — и ты это прекрасно знаешь.

Он боялся ее обидеть, боялся — она увидит в его глазах не любовь, а одну страсть, и свидание, в котором должна была наконец-то решиться его судьба, будет испорчено.

Чувствуя, что плохо владеет собой, Бухов извинился и ушел в ванную комнату, намочил затылок одеколоном. Затем, пустив воду на полную мощь, закурил, прикладывая мокрую руку к горячему лбу.

— Коля! — позвала она его (голос ее был ровен и спокоен). — Где ты прячешь телефон? Я хочу позвонить домой.

— Сейчас! — откликнулся он (телефон был заперт в платяном шкафу). — Сейчас…

— Ты чего ходишь на цыпочках, разве так можно? — упрекнула она. Глаза ее были серьезны и печальны. Светлана сидела в кресле и ела шоколад. Серебряная фольга, как показалось Бухову, словно живая рвалась под ее пальцами и тихонечко плакала-звенела.

Он достал телефон, подключил в сеть и подал ей аппарат.

— Можешь звонить.

— Зря я сразу не вышла за тебя замуж, — сказала она задумчиво, набирая номер.

Бухов положил ей руку на плечо и поцеловал в шею возле пушистого темного завитка. Ему было отлично слышно, как в далекой квартире настойчиво звали к телефону длинные и бесстрастные звонки.

— Сын? — сказала она мягко, улыбнувшись и скосив на Бухова строгие глаза. — Я скоро приеду. Отец дома? Скажи ему, что я звонила от дяди Коли Бухова. Запомнил? Обязательно передай, я с ним вместе приеду. — Светлана положила трубку и порывисто обняла Бухова. — Едем? Ты не сбежишь по дороге?

— Нет, — сказал он грустно и серьезно, — но зачем ты меня так испытываешь? Сын сказал, что Вадим ждет тебя. Я слышал. Ты с ним так и не говорила о разводе.

— Я больше не могу, Коля. Я больше не могу! Или ты едешь, или я и дальше должна терпеть Вадима. Из меня никогда не выйдет любовницы. — Она скомкала платок, и вены на ее тонкой шее вдруг сильно проступили, словно только что она отчаянно кричала.

— Хорошо, — глядя на нее с состраданием и любовью, сказал Бухов и нерешительно вытер ей ладонью слезы, крепко поцеловал в губы, — хорошо, едем!

— Я выпью немного, ладно? — она умоляюще взглянула на него, — ты не думай, я не привыкла пить, но я боюсь, Коля, ехать. Ты же видишь, какая я трусиха.

Бухов подождал, пока она выпьет, закрыл бутылку и унес на кухню. Светлана уже успела надеть плащ и подала ему дождевик.

Они вышли из квартиры обнявшись.

— Вот так и покажемся Вадиму, — прижавшись к нему, сказала она, — не побоишься?

Он взял ее на руки и понес вниз по лестнице.

— Ты хочешь, чтобы я так показал тебя Вадиму?

— Можешь, — сказала она и крепко зажмурилась, — кажется, я напрасно пила. Голова кружится. Отпусти меня.

На улице все шел дождь.

— Уже пахнет снегом, — сказала она и провела ему по щеке мокрой рукой, — я хочу выйти за тебя замуж, Коля! Если бы ты знал, как я этого хочу!

— Все будет хорошо, — Бухов остановил такси.

Они сели, и Светлана назвала адрес.

— Вот и все, — сказала она, — оказывается, как просто решиться на развод.

Бухов промолчал, еще не веря до конца в случившееся. Он был рад этому и счастлив, но теперь думал о том, какая неприятная минута ждет его у Вадима. И это портило настроение — мог произойти скандал.

Сцен он не любил, всегда избегал, а сейчас вынужден был стать зачинщиком той брани, что, вероятно, случится: как-никак ему предстояло быть безжалостным — отнять у Вадима жену и ребенка, оставить его сиротой.

Бухов понимал, что ему в подобном положении нельзя об этом даже задумываться, и ясно видел перед собой несчастное лицо Вадима, совершенно убитое и подавленное горем.

Он посмотрел на Светлану. Она с готовностью ему улыбнулась, но улыбка получилась грустной и тревожной.

— Ты выглядишь просто молодцом, — сказала Светлана.

— Ты не переживай, все будет хорошо, — ответил Бухов. Он был бледен и возбужден, но твердо посмотрел ей в глаза.

— Я все время знала, что Вадим — моя ошибка, — сказала она, — и поняла я это, когда встретила тебя случайно в метро. И тут все прорвалось. — Она поцеловала ему руку.

Бухов разволновался до слез.

— Не надо так, — остановил он Светлану, — пожалуйста, перестань! Это черт знает что!

«Ну нет, нельзя даже ни секунды жалеть Вадима, — горячо подумал Бухов, — так довести человека! Он заслужил свое сиротство сполна».

И тут же ему в голову пришло, что он совсем не знает Светлану. И с чего бы ей разводиться? Прекрасный, умный, заботливый муж. Ну, выпивает иногда, да и с ним такое бывает…

Ссориться с бывшим товарищем ему не хотелось.

— Ты хочешь вернуться назад? — вдруг спросила она.

— Я всегда думал, что ты счастлива, — растерянно и невпопад сказал он и, стараясь поправиться, продолжал: — Да, я хочу вернуться, но на этой же машине, с тобой и Сашкой.

Светлана даже не улыбнулась.

— Здесь поворот направо, — сказала она шоферу, — и сразу за ним будет въезд под арку во двор.

Машина остановилась, и Бухов попросил таксиста подождать. Шофер, молодой парень, круглолицый и с бойкими черными глазами, уставился на Светлану.