Каменная грудь - [67]
Ушла Судислава. А ведь кого, как не ее, любила княгиня. До полночи позволяла ей сидеть у своего изголовья и читать библию. Но, значит, девка ничего не уяснила из священного писания, не прониклась божественным словом. Она ушла к Доброгасту! Променяла ее на беглого холопа.
Тяжко дышалось в покоях, не хватало воздуха старческой груди. Боже! Неужто княжеская шапка упадет в грязь и некому будет поднять ее? Или, чего хуже, поднимет Доброгаст…
Ольга нащупала в полутьме прислоненный к резному столбцу посох. Крепкий посох из драгоценного дерева, изукрашенный рыбьим зубом, увенчанный золотым шишаком. Встать бы! Сжать его в руке! Подлый люд верховодит в Киеве, прибрал княжество к рукам, а она лежит, будто цепями прикована к ложу. Все порядки перевернул Доброгаст в стольном граде. Люди перестали кланяться именитым, глумятся над боярами. Чего доброго завтра придут тиуны и живую посадят ее в ладью смерти.
Треснул фитилек в лампаде, сизая паутинка поплыла от иконы к дверям…
Люди спасут великую Русь, а кто спасет княжескую честь? Не раз спасала ее Ольга… Мало попросила она с города Искоростеня – по три голубя и по три воробья со двора. Навязав птицам горящие труты, воины Ольги выпустили их. Гонимые страхом, полетели птицы по своим гнездам, и со всех концов запылал гордый неприступный Искоростень. Так торжествовал великокняжеский дух над духом простого люда. И опять должен торжествовать он уже здесь, в Киеве!
Ольга вздремнула. Несколько минут мерещился ей родной Псков, река, Игорь, возвращающийся с охоты. Они встретились… Так ясно виделось все – хребет быстрины на реке, зеленая, просвечиваемая косыми лучами трава на берегу, князь с окровавленной рогатиной в руках, окруженный блестящею свитой.
Подняла голову от горячей подушки. Никого! Одна она, одна… И снова забылась тревожным сном. Вот они идут на Русь – печенеги, древляне, холопы. Их ратям не видно конца. Топот ног и говор многоязычный. Они идут, надвигаются, пронзают ее взглядами…
Княгиня проснулась от своего же храпа, а может, еще от чего. Она прислушалась… Да, слишком знаком этот гул, он несется с Самваты. Будто стонет лес в бурю, кряхтят, поскрипывают деревья, секутся ветвями! Приступ! Новый приступ. Надо идти туда, увидеть все, поднять двуперстие…
Княгиня протянула руку к посоху, оперлась, сбросила ноги на пол и шагнула.
– Люди! Огнищанин! Медведь косолапый! – закричала она.
Стояла будто в полусне – глаза мутные с красными обводами, седые жесткие пряди выбились из-под повойника, грубая, мужская складка легла над переносьем.
– Стража! Люди! Ах вы, сони, булавы свинцовые!
Наконец дверь распахнулась и в покои ворвались ошалелые стражники.
– Кто пробудил тебя, матушка, кто?
– Господь меня пробудил. А вы поднимите огнищанина, его никогда не докличешься.
– Слушаем, матушка, слушаем! – попятились стражники и опрометью бросились из покоев: – Матушка восстала! Матушка восстала! – кричали они, гремя по лестнице древками секир.
Захлопали двери, застучали ногами, послышались чьи-то не то радостные, не то испуганные голоса. Проснулись хоромы. Уже брезжило утро в сером окошке, лампадный свет холодел, мрачные тени прятались за образ в углу.
Княгиня стояла, опираясь на посох, решительная, гордая тем, что смогла победить этот мрак, душивший ее столько времени.
Вбежала старая ключница, заохала, запричитала; приковылял потный со сна огнищанин и появился, словно тараканом под дверью пролез, вельможа Блуд.
– Кня-я-гинюшка, – поразился он, – неужто ты?! Стоишь на ноженьках! Права ножка, лева ножка, подымайся понемножку!
Старый боярин прослезился:
– Кня-я-гинюшка! Восстала-таки, восстала на нашу радость.
– Да, Господь отдал мне ноги, направил стопы мои на Самвату, – торжественно произнесла княгиня и, обращаясь к огнищанину, добавила: – Мигом повозку мне!
Кивнула Блуду, и тот, опухший, в незастегнутом на голой оплывшей груди кафтане, подскочил, приложился к руке, повел.
– А-а-а! – закричала, заплакала сбежавшаяся челядь, – ма-а-тушка ро-о-дименькая! Пошла ведь!
Тиуны, холопы, холопки – все попадали на колени при виде такого чуда. Они протягивали руки и голосили, но великая княгиня, казалось, не слышала их. Она медленно спускалась по лестнице, смотря прямо перед собой, шепча: «Отче наш, иже еси на небеси…»
– Идет, идет княгинюшка, – лопотал вконец растерявшийся вельможа, – идет на Самбату великая княгиня. Нишкни, подлый люд! Содрогнись! С русским законом идет великая воительница. Она вам задаст, крамольники, черви прожорливые! Обглодали корешки, хотите до верхушек добраться. Не бывать тому! Не по вас зеленые веточки, свет не для вас… Дорогу великой княгине!
Они вышли на крыльцо. Солнечные лучи уже подрумянили шатры теремов. Галдели воробьи-вечевики в куще священного дуба. Пустынно, жутко было на дворе; жалкая кучка челяди стояла за спиной. Со стороны Самваты явственно доносился гул. Подкатила повозка, в нее были наскоро брошены несколько пуховиков, покрытых ковром. Княгиню усадили, Блуд примостился рядом. Огнищанин тронул поводья – и лошадь пошла. Сзади пыхтели, вытирая мокрые лица, два секирщика – все, что осталось от свиты.
Историческая повесть А. Загорного «Легенда о ретивом сердце» посвящена главным героям нашего былинного эпоса, тем, кто первым принимал на заставах удары кочевнической стихии в суровые годы становления русской государственности. События, о которых рассказывается в «Легенде», происходят в правление великого князя Владимира Красное Солнышко (980-1013 гг.). Имея ввиду реальное существование народных защитников в лице Ильи Муромца, Добрыни Никитича и Алёши Поповича, автор показывает их не фантастическими «сверхчеловеками», а обыкновенными людьми, но только наделёнными могучим духом, недюжинной физической силой, людьми, беззаветно преданными родной земле. Пристально вглядываясь сквозь былинную красочную вязь в мир Древней Руси, автор рисует народные сцены, участниками которых являются холопы, смерды, горожане-ремесленники, бояре, воины.
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.