Камень в руке - [10]

Но, в общем, бред. Доказательств слишком мало. Кроме того, убийство произошло в баре, за считанные минуты. Всё это время Александров находился там. И чего-то я не припомню, чтобы он рассказывал про огромные антикварные часы, которые убийца таскал бы с собой. Не сходится.

Впрочем, это всё были лишь умозаключения. А мне еще предстояла реальная работа.

Глава 7

Морги обычно помещают где-нибудь под землей. Почему? Вы никогда не задавались таким вопросом? А я задавался. И пришел к выводу, что это пережиток старины. Этот обычай идет еще с тех времен, когда смерть и религиозный культ были неразрывно связаны. Вдумайтесь, ведь человечество всегда помещало потусторонний мир вниз, под землю. Подобные описания встречаются в мифах практически всех народов, почти в любой религиозной традиции. Это и Гадес у римлях, и Хель — у скандинавов, и Шибальба — у индейцев Месоамерики. Даже у христиан Ад ассоциируется с подземной темницей. Хотя, конечно, это очень упрощенное толкование христианских догматов.

Не стал исключением и этот морг. Андрей привел меня в темное, с трудом освещаемое немногочисленными слабыми лампами, помещение. Пахло чем-то тяжелым и определенно спиртом. Я вошел в сопровождении еще двух милиционеров и следователя прокуратуры. Следователя звали Георгием Груджиевым. Это был крепкий мужчина, чьи лучшие годы, однако, были уже позади. Его вытянутое лицо избороздили глубокие морщины, а нос был слегка крючковат. Некогда тёмные волосы почти полностью приобрели пепельный цвет. И только глаза следователя были по-прежнему молоды: черные, словно бездна, они не поблекли с возрастом.

Как позднее выяснилось, они с Александровым были, чуть ли, не заклятыми врагами. Некоторое время Груджиев занимался преподаванием в милицейской академии, выпускником которой и был Андрей. Противостояние между ними началось еще тогда. Теперь, когда старик вернулся к следствию, а Александров стал сотрудником местного управления милиции, оно вылилось в небольшую «холодную войну». Практически всё время, пока мы ждали патологоанатома, они обменивались едкими замечаниями в адрес друг друга, а я делал вид, что ничего не слышу, да и вообще меня это не касалось. Но капитан явно ждал поддержки с моей стороны. От того, что я и не думал её оказывать, он оказался только больше взбешен. В результате, то впечатление, которое он произвел на меня, в самом начале нашего знакомства рассеялось полностью.

Наконец, появился патологоанатом. Проще говоря, «патолог». Доктор Лезентби был высокого роста, что придавало ему этакую нескладность. Длинные русые волосы были собраны в тугой пучок на затылке, а на орлином носе красовались тоненькие элегантные очки.

Лезентби проводил нас в просторное помещение, где под белыми лампами красовался труп на столе. Он долго резал труп, объясняя нам различные тонкости. Молодой лейтенантик, примерно моего возраста, стоял рядом, весь бледный и чуть заметно дрожал. Дважды я не выдерживал, и содержимое моего желудка выплескивалось в близлежащее ведро. Хоть я и старался всё время напоминать себе, что передо мною не живой человек, а всего-навсего пустая оболочка, было очень непросто держать себя в руках, уж слишком живой она выглядела.

Мне требовалось потрогать все органы покойной голыми руками, дабы определить наличие или отсутствие магии. Александров разрешил мне сделать это, взяв всю ответственность на себя. Разумеется, это вызвало поток критики со стороны Груджиева.

На удивление, я не смог почувствовать ничего. Что, в очередной раз, разозлило следователя прокуратуры. Он несколько раз назвал меня шарлатаном и употребил еще некоторое количество бранных слов. Мне оставалось лишь самое мерзкое…

После многочисленных протестов следователя Груджиева, мне всё же удалось добиться необходимого: я прикоснулся языком к оболочке глаза убитой.

Моему взгляду предстал взмах перепончатых крыльев, я почувствовал боль в области шеи, словно от тонких иголок. И, наконец, присутствие той самой отвратительной магии, что впервые ощутил в Ином. Вот оно!

Я видел то же, что и жертва после смерти, но моё чутьё чародея оставалось со мной. С его помощью я смог определить присутствие магии, которая, по странному стечению обстоятельств, не оставила никаких следов на трупе.

Не успел я толком прийти в себя, как услышал со спины голос, в котором слышался явный сарказм:

— Хватит здесь прохлаждаться, бездельники! У нас очередной «неждальчик».

Глава 8

Как оказалось, это был голос полковника Звенгиторова, начальника городского управления милиции. А «неждальчик» на его жаргоне означал труп.

Мы все «упаковались» в тесный «бобик», которому давно пора уже было на металлолом, и на протяжении всего пути на место преступления, нас непрерывно трясло.

Наконец, мы всё-таки доехали. Место было в пяти минутах езды, за городом. Уже стемнело. Хрустела опавшая листва. Ночной лес поражал удивительным шармом, некой «магией». Но не той магией, которой владею я и мне подобные люди, а совершенно необычным очарованием, от которого захватывало дух. Голые ветви высоких деревьев, освещенные лампами оперативной группы, на фоне тёмно-синего неба отливали золотом. Листья, с сочным хрустом ломавшиеся под ногами брызгали тысячами разных цветов. И всё это сказочное зрелище на миг заставляло забыть и о собачьем холоде, царящем здесь, и об очередном убийстве.