Камень первый. Холодный обсидиан - [98]
— Я хочу помочь, — покачал головой тот. — Поставь меня донором.
— Не стоит, Кан…
— Ты же учил меня, как контролировать отдачу магии. На этот раз все будет нормально. Пожалуйста, позволь помочь тебе.
— Хорошо…
На этот раз невидимый крюк Дрэйна пронзил душу не так больно. И боль была просто щемящей, а не всепоглощающей. Но все же выматывала.
Кангасск стоял среди Алых доноров, так же болезненно согнувшись и зажмурившись, как и они. Долго стоял. Почти потерял счет времени. Магия спокойно текла сквозь него, мало тревожа гигантскую чашу размером с океан. Если бы и в первый раз так… тогда он и не почувствовал бы, что что-то потерял. И все же Кан больше не мог обижаться на Серега. И, вернись он в тот день, все сделал бы так же.
…Как всегда, все кончилось в тот самый момент, который Кан уже перестал ждать. От неожиданности он упал на одно колено. В усталом полусне он увидел себя со стороны юным героем, ожидающим посвящения в рыцари; кажется, невольно всплыла детская мечта, зародившаяся когда-то после прочтения очередной фантастической книжки…
Кангасск поднялся на ноги и протер глаза. Не хватало еще уснуть прямо сейчас!.. Хотя, это, наверное, было бы простительно: день выдался тяжелый, ночь — тоже…
Алые Стражники, все как один высокие, столпились вокруг кровати Астэр. Так уж получилось, что росту у Кангасска хватило заглянуть только через плечо Ориона…
Дочь звезд пришла в сознание. Она устало улыбалась, переводя взгляд с одного лица на другое. Орион держал ее слабую руку. По его щекам текли слезы.
Он отослал Стражников, и те дружной толпой повалили в коридор, по пути поздравляя друг друга с победой и восхищаясь «сообразительным парнем — Учеником миродержцев». Кангасск тоже думал уйти, но Орион поймал его за локоть.
— Астэр, — сказал он ласково. — Это Кангасск, новый Ученик Влады и Серега. Он спас тебе жизнь.
— Очень приятно, Кангасск… спасибо тебе.
Несмотря на слабость, дочь звезд приподнялась на локте и протянула Кану руку. Тот, смутившись, бережно пожал дрожащие белые пальцы. Астэр вновь опустилась на подушки.
— Орион, — сказала она тихо, — бедный мальчик только с ног не падает от усталости. Он много сделал сегодня. Отведи его в комнату, пусть отдыхает.
— Но… — пытался возразить сын звезд.
— Со мной все будет в порядке, — прервала его Астэр. — Мне уже ничего не грозит… И обязательно возвращайся.
Орион попытался тяжко вздохнуть, но уж слишком счастливое было у него лицо.
— Я вернусь, — сказал он, и они с Кангасском вышли из спальни.
— …Она прекрасна, моя Астэр… — с тихим восторгом произнес сын звезд, пока они шли по коридору.
— Да… — согласился Кангасск. — Но я перед ней чувствую себя глупым мальчишкой…
— Я тоже, — признался Орион. Кану захотелось рассмеяться, так сын звезд был убийственно серьезен… Но в этот момент он добавил: — Спасибо тебе, друг. Ты настоящий воин, сохраняющий жизнь.
— Это не моя заслуга… Скажи, могу я попросить тебя… — Кангасск всегда выполнял обещания. Совсем как его Учитель, Владислава Воительница, Не Знающая Лжи…
Орион отвел Кангасска в одну из комнат, обычно пустующих в ожидании гостей. Такие же комнаты он обещал и своему тезке, и — как ни странно — Айнану Смальту. Когда их шаги затихли в коридоре, Кан уже спал. Наконец-то представилась возможность отдохнуть по-настоящему: сняв тяжелую, уже успевшую набрать соли одежду, на которой, к тому же, засохла кровь, и облачившись в шелковую рубашку и свободные штаны (на таком высоком этаже Башни все-таки прохладно по ночам). Больше не было тошнотворной качки. И не нужно было ждать нападения… хотя меч Кангасск, по старинному воинскому обычаю, все-таки положил возле кровати. Спать, забыв обо всем на свете, он уже не боялся: харуспекс разбудит, если что…
Глава двадцатая. Правда о драконах и долгая история
Харуспекс действительно его разбудил. Но на этот раз мягко: значит, никакой опасности не предвиделось.
Кто-то сидел рядом и ласково гладил Кангасска по голове. Так любила делать Влада, но ее прикосновение было иное: какое-то… материнское, что ли, не то, что это.
Кан сел и протер глаза. Ночь. Но, судя по заглядывающей в окно пополневшей луне, ночь уже следующего дня. Рядом сидела Эдна. Волосы ее больше не выглядели грязными и взъерошенными; они красиво блестели в свете луны и были аккуратно причесаны. Изящное стройное тело облегало легкое ночное платье из нежного полупрозрачного шелка… высокие Небеса, как он мог подумать, что ей четырнадцать?.. теперь, в свете луны, прежняя девчонка выглядела взрослой, вряд ли младше самого Кангасска…
Знакомые глаза, в которых не осталось ни тени страха, влажно блестели в лунном свете и испытующе смотрели на него.
— Привет, — улыбнулась Эдна. — Ты проспал больше суток.
— Что ты здесь делаешь? — взволнованно выдохнул Кангасск.
— Меня освободили, как ты и обещал, — она пожала плечиками и улыбнулась. — Я занимаю комнату напротив и живу, как королева…
Эдна замолчала и, безбоязненно протянув тонкую руку, коснулась щеки Кангасска, которая тотчас вспыхнула, как от пощечины.
— Ты красивый, — сказала девушка. Тонкие пальчики коснулись свежего шрама на брови… — И храбрый. Необычный. Совсем как Милиан. Только честнее. Твою честность не обманешь, а его — вполне можно…
Это дневник сказочника. Бальгар — 18-летний парень, студент биофака, но у него есть особый талант — находить в событиях обычной жизни ключи к сказкам. Очень рекомендуется тем, кому мир кажется скучным и безнадежным. Окрыляет.Этот мир был околдован нефритовой осенью. Здесь затихали птицы перед последней прощальной песней, прежде чем улететь; а цветы здесь не вяли, а таяли, как туман. Листья же вяли… и пахли зеленым чаем… На траве лежал крылатый человек…
В отличие от отца, Карина Каргилл очень уважала древние сказания и всегда обращалась к ним. Так вот, сразу в нескольких из них упоминалось это сияние, не угасающее ни днем, ни ночью. Там говорилось, что все харуспексы образовались из остывшего вулканического стекла: оно почернело, когда жар вулкана угас. Но были и такие, что сохранили в себе этот первозданный жар… Красный глаз, Горящий Обсидиан, Око войны — много имен давали одному и тому же явлению, но ни одно из них не было добрым, словно светящиеся изнутри камни прокляты.
Поначалу Кангасска окружала только темнота. Воздух же был неподвижен. Но совсем скоро потянуло сквозняком и появился первый цвет. Светился сам обсидиан. Дымчатый, весь в туманно-белых прожилках, он был здесь всюду. И обсидиановые пещеры, вопреки названию, напоминали скорее величественные дома Странников — с высокими купольными потолками и причудливыми наплывами по стенам. Здесь было красиво… и отчего-то невероятно спокойно.
Аннотация: Предыстория «Галереи миров». Что было до Зимы. (можно читать как до, так и после первой части — это не имеет значения)
Университет магии назывался — ни больше, ни меньше — Небесной Цитаделью. Огромный замок не спеша летел по небу, окруженный витиеватыми облаками водяного пара. Вид до горизонта — из каждого окна, причем каждый день новый. Два миллиона студентов были настоящими кругосветными путешественниками и за время обучения (от 5 до 15 лет, в зависимости от кафедры) успевали облететь чуть ли не весь мир.
Аннотация: Заключительная часть, где заканчивается Зимняя Веда и начинается Весенняя.
На этот раз добрая волшебница Марсия отправляется в Срединные Сферы, в темное царство злой волшебницы Альды, чтобы отыскать-таки неуловимого старика, насылающего на мир напасти. Марсии в ее справедливой миссии помогают маленький демон Борфис и Сьюзи, с виду хрупкое волшебное существо, на деле способное поднять одной левой тяжело груженный автомобиль.«— Нам надо срочно отсюда переезжать, — сказал Борфис. — Это надо же! Я прошел целых пять кварталов, чтобы купить пончиков! — Достав из кармана несколько банкнот и какую-то мелочь, он протянул это Марсии.
ЕОБХОДИМЫЕ ПОЯСНЕНИЯ. Автор попытался передать речь героев, как она есть, во всей её колоритности. Поэтому она не слишком литературна и изредка содержит выражения на украинском и польском языках (точнее, на их диалектах). Украинский текст подан курсивом и украинскими буквами, так как иначе получается нечитаемо. Разница в произношении только на две буквы: "е" - читается "э", "и" - читается "ы" (как в иностранных словах типа "цинк" и "мерседес"). Есть ещё обратное "╓", читаемое как русское "е", "╖" - которое "йи", апостроф - который "ъ", но это совсем мелочи.
У каждого, уважающего себя Человека, должна быть Мечта. И у меня она, тоже Есть. Я мечтаю о том, чтобы Великая КИЕВСКАЯ Русь, полностью обновлённая, сильная и справедливая, Возродилась к НОВОЙ жизни на планете, заложив тем самым, первоначальный и мощный фундамент, для дальнейшего объединения всех славян живущих на Земле, в один общий Славянский Дом. Это объединение, должно происходить по Доброй воле Людей, полностью осознанно, без всякого принуждения и исключительно только для Созидания.
Жизнь шестнадцатилетней девушки - Энни Грин - проходила весьма прозаично: она ходила в школу, её брат ездил в университет, а дядя пропадал в командировках. Родители девушки умерли, ещё когда ей было четыре, а её старшему брату шесть, благо их любимый дядюшка взялся воспитывать сирот. Но в самую обычную субботу начались странности: Яков привёл домой людей, заявляющих, что их дядя пропал, а помимо этого, появились странные люди в чёрных одеяниях с недобрыми намерениями по отношению к Энни. Ребята узнали, что в их мире существуют люди с невероятными способностями - Дримеры, использующие психотронную энергию Дрим.
Из реальности в мистику – один шаг. В дни солнцеворота трое друзей, Копа, Зор и Агния, попадают в другой мир при помощи озорных носков и булькающих оборотней.
Каждый год жители Протектората оставляют ребёнка как жертвоприношение ведьме, что живёт в лесу. Они надеются, что эта жертва успокоит её и не даст мучить горожан. Но лесная ведьма, Ксан, добра и мягка. Она делит дом с мудрым болотным чудовищем по имени Глерк и совершенно крошечным драконом, Фирианом. Ксан спасает брошенных детей и доставляет их в хорошие семьи по ту сторону леса, подпитывая ребятню по пути звёздным светом. Однажды Ксан случайно даёт ребёнку вместо звёздного свет Луны, наполнив дитя магией.