Камень первый. Холодный обсидиан - [14]
Гостиницы здесь не звались дларями и устроены были иначе. Вот, например, вместо уютного общего зала с камином — столовая внизу, где ровными рядами стоят тяжелые деревянные столы, изрезанные ножами и исчерченные кругами от мокрых стаканов. Судя по всему, не сдвигались эти столы с места ни разу. Кан мог только догадываться, где здесь устраивают танцы. Одно ясно: местный «общий зал» не знал их с момента основания. Грустно, ребята…
Владиславу Кангасск не нашел ни в столовой, ни в комнате. Комната же была оставлена в идеальном порядке, ведомом только девичьей руке: постель заправлена, рюкзак заперт в шкаф — с глаз долой. Даже пыли на ночном столике нет…
Кан присел на кровать и присмотрелся к столику: свечи на нем оплавились одна полностью, так что даже фитилек утонул в восковой лужице, а другая — наполовину. Неужели, читала всю ночь?.. Нет, читающей ее Кан никогда не видел, а вот за картой — частенько. Аккуратный пергаментный рулончик лежал на полке под столиком. Кангасск его вытащил и развернул.
Это оказалась вовсе не та карта, которую он не раз видел в руках спутницы. На той были нанесены все крупные объекты центра Омниса: карта мира, необходимая вещь для путешественника. В общем-то обычная, всем, даже домоседу-Кангасску, понятная карта была. А эта же… Черты Омниса здесь проступали едва-едва, как что-то известное и отставленное на второй план, зато всю Ничейную Землю неизвестный картограф раскрасил цветными чернилами. Каждая область, каждое пересечение имели свой собственный цвет и столбик непонятных цифр рядом. И граница этого нестабильного региона обозначалась совсем не так, как на обычных картах! (Кулдаган, как Кангасск немедленно отметил, тоже обозначался как Область! Только не ровным кружочком, а многоугольником с углами в вершинах гор Кольца!) Основная же граница представляла собой пересечение двух огромных кругов (один выведен золотой, другой — серебряной краской). Полностью они никак не поместились бы на карте, так что картограф изобразил только пересечение и их центры. Центр золотого круга был совмещен с городом, который на обычной карте звался Югой, а серебряный круг — с небольшой крепостью, отмеченной как Башня Серого Инквизитора. И в пересечении — цветастая, точно лоскутное одеяло, Ничейная Земля… И Кулдаган, который, насколько Кан знал, Областью никто никогда не считал… Это наводило на мысли и заставляло хмурить брови.
— Три Камня! — Кангасск хлопнул себя по лбу. — Как я мог забыть! Вот два стабилизатора. Золотой, должно быть, Хора Солярис, а серебряный — Хора Лунарис! Сам же резюме читал!..
Но больше ничего ему эта карта не поведала. Столбики цифр, странные обозначения, да еще карандашные пометки, сделанные явно рукой Влады…
Да кто же она такая? Ведь зачем простой воительнице такая карта?.. Кангасск уже решительно ничего не понимал. Пересилив себя, он оторвался от тайны, аккуратно свернул карту и положил на место.
Перекусив в полупустой столовой, Кан решил пройтись. Было о чем подумать во время прогулки. Многовато странных событий за последние сутки… целых два!.. Первое — Занна…
…Кангасск с детства любил читать. Особенно те волшебные истории, где герои идут вперед сквозь любые опасности и побеждают Зло. В Кулдагане зовут этот жанр фантастикой. За свою жизнь Кан прочитал множество таких книг — все, что сумел достать. Он сверху донизу перерыл библиотеку Арен-кастеля, а один странствующий торговец привозил ему книги на заказ…
Сейчас Кангасск чувствовал себя странно — будто бы над ним сгущаются невидимые тучи… будто бы он сам попал в одну из своих любимых книг и, как всегда в самом начале, пока только смутно догадывается, что же затевается у него за спиной… Только вот не был он ни магом, ни великим воином. Умел только немного унять боль касанием руки — вот и вся магия; да еще разбирался, за какой конец правильнее меч держать — вот тебе и воитель… Оценив себя так жестоко, Кан здорово приуныл.
«Я самый обычный парень,» — сказал он себе и зачем-то ласково погладил пергамент удивительной Владиной карты… Странный был пергамент… а может, это и не пергамент вовсе…
Солнце сияло над городом высоко, расточая небывалую для здешних мест жару. Шумный город притих, даже крикливые торговцы теперь расхваливали свой товар ленивыми усталыми голосами. Покупатели у ларьков уже не толпились, а все больше шли себе мимо, спеша запереться в прохладных домах и попить чаю со льдом (эту привычку местные переняли когда-то у жителей Кулдагана и сохранили до сих пор. Мысль об этом почему-то радовала Кангасска; видимо, проснулся вдали от родины дремавший в каком-то неведомом уголке души патриотизм).
Подумав, Кан оставил куртку и рубашку у себя в комнате и пошел гулять по городу как есть, с голым торсом. Меча он не взял — днем им только мирный народ пугать, — потому, выйдя на улицу, запросто слился с толпой таких же загорелых, полуголых, измученных жарой горожан.
Гулял он, по привычке размышляя, потому особенно не следил за маршрутом. Но, видимо, ноги следовали ходу мысли, раз незаметно, кружным путем, привели Кангасска в тот самый переулок, где он встретил Занну…
Это дневник сказочника. Бальгар — 18-летний парень, студент биофака, но у него есть особый талант — находить в событиях обычной жизни ключи к сказкам. Очень рекомендуется тем, кому мир кажется скучным и безнадежным. Окрыляет.Этот мир был околдован нефритовой осенью. Здесь затихали птицы перед последней прощальной песней, прежде чем улететь; а цветы здесь не вяли, а таяли, как туман. Листья же вяли… и пахли зеленым чаем… На траве лежал крылатый человек…
В отличие от отца, Карина Каргилл очень уважала древние сказания и всегда обращалась к ним. Так вот, сразу в нескольких из них упоминалось это сияние, не угасающее ни днем, ни ночью. Там говорилось, что все харуспексы образовались из остывшего вулканического стекла: оно почернело, когда жар вулкана угас. Но были и такие, что сохранили в себе этот первозданный жар… Красный глаз, Горящий Обсидиан, Око войны — много имен давали одному и тому же явлению, но ни одно из них не было добрым, словно светящиеся изнутри камни прокляты.
Поначалу Кангасска окружала только темнота. Воздух же был неподвижен. Но совсем скоро потянуло сквозняком и появился первый цвет. Светился сам обсидиан. Дымчатый, весь в туманно-белых прожилках, он был здесь всюду. И обсидиановые пещеры, вопреки названию, напоминали скорее величественные дома Странников — с высокими купольными потолками и причудливыми наплывами по стенам. Здесь было красиво… и отчего-то невероятно спокойно.
Аннотация: Предыстория «Галереи миров». Что было до Зимы. (можно читать как до, так и после первой части — это не имеет значения)
Университет магии назывался — ни больше, ни меньше — Небесной Цитаделью. Огромный замок не спеша летел по небу, окруженный витиеватыми облаками водяного пара. Вид до горизонта — из каждого окна, причем каждый день новый. Два миллиона студентов были настоящими кругосветными путешественниками и за время обучения (от 5 до 15 лет, в зависимости от кафедры) успевали облететь чуть ли не весь мир.
Аннотация: Заключительная часть, где заканчивается Зимняя Веда и начинается Весенняя.
Считается, что самое страшное оружие современности — ядерное. Десятки книг и фильмов показывают ядерный катаклизм, или опираются на его последствия. На самом же деле человечество придумало множество вариантов, чтобы самоубиться. Об этих вариантах говорится во ВВЕДЕНИИ этой книги. И там же представлен один из таких вариантов. Другой, весьма экзотический, но от этого не являющийся менее опасным, вариант представлен в ОСНОВНОЙ ЧАСТИ. В общем данная книга является книгой о всемирной катастрофе. ВНИМАНИЕ: Для автора жанр катастроф является совершенно новым.
Сборник рассказов «Когда придёт Большая Вода». История о людях, живущих в мире «Всемирного Потопа». Сборник существует и расширяется в виде рассказов, описывающих события, ситуации и чувства персонажей произведения.
Добро пожаловать в тиранический город Джуэл, где нетерпение — это грех, а дерзость — преступление. Голди Рот прожила в Джуэле всю жизнь. Как и каждый ребенок в городе она носит серебряную охранную цепь и должна повиноваться ужасным Благосолвенным Хранителям. Она никогда ничего не делала сама и ей запрещено появляться без цепей на улице до Дня Разделения. После отмены Дня разделения, Голди, которая всегда была нетерпеливой и дерзкой, сбегает, рискуя не только своей жизнью, но и жизнями всех тех, кого она оставила.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник «Черные боги, красные сны» 2002 г. содержит подборку произведений о Джирел из Джори:В произведение входят: Черные боги (Black Gods)Джирел знакомится с магией / Jirel Meets Magic [= Джарел и колдунья] (1935) Поцелуй черного бога / Black God's Kiss (1934)Тень черного бога / Black God's Shadow (1934) Мрачная страна / The Dark Land [= Темная земля] (1936) Хеллсгард / Hellsgarde [= Чертова обитель] (1939) Красные сны (Scarlet Dreams) Шамбло / Shambleau (1933) Черная жажда / Black Thirst [= Красавицы Минги] (1934) Древо жизни / The Tree of Life [= Дерево жизни] (1936) Красный сон / Scarlet Dream (1934) Пыль богов / Dust of the Gods [= Dust of Gods] (1934) Потерянный рай / Lost Paradise (1936) Джулхи / Julhi (1935) Холодный серый бог / The Cold Gray God (1935) Ивала / Yvala (1936) Песенка в минорном ключе / Song in a Minor Key (1940) Поиски Звездного КамняВолчица / Werewoman (1938) Нимфа мрака / Nymph of Darkness [= Nyusa, Nymph of Darkness ] (1935)Поиски Звездного Камня / Quest of the Starstone (1937)
ЕОБХОДИМЫЕ ПОЯСНЕНИЯ. Автор попытался передать речь героев, как она есть, во всей её колоритности. Поэтому она не слишком литературна и изредка содержит выражения на украинском и польском языках (точнее, на их диалектах). Украинский текст подан курсивом и украинскими буквами, так как иначе получается нечитаемо. Разница в произношении только на две буквы: "е" - читается "э", "и" - читается "ы" (как в иностранных словах типа "цинк" и "мерседес"). Есть ещё обратное "╓", читаемое как русское "е", "╖" - которое "йи", апостроф - который "ъ", но это совсем мелочи.