Камень нерушимый - [15]

Трасса уходила все дальше. В авангарде бульдозеристы разравнивали землю. Потом канавокопатель прорезал кюветы. После этого МАЗы один за другим сыпали гравий, и другие бульдозеры разравнивали его. Получалась широкая дорога, такая, что по ней могли идти рядом три-четыре автомобиля.

Однажды Григорий долго ждал Павлика. Уже давно окончен рабочий день, уже догорал костер. Даже ужин казался Григорию не вкусным без Павлика. Он неохотно доел борщ и потянулся за плащом, собираясь спать. В лесу было пусто и неприветливо. Только огонь костра очерчивал светлый круг, а дальше темень вставала стеной. В это время на трассе показался неяркий огонек. На велосипеде подъехал Павлик. Он соскочил с машины у самого костра.

— Что долго сегодня? — спросил Григорий, стараясь, чтобы голос его звучал как можно равнодушнее.

— Абый ругается, не пускает. И за костюм наругал, говорит, что не надо было брать, мы, дескать, не нищие…

— М-да… Невеселые дела, — задумчиво сказал Григорий, вороша догорающие головешки. — А он прав, пожалуй. Не надо было мне дарить тебе этот костюм. Ну, дело сделано, не переделывать же… В Казань надо ехать, Павло, да некогда.

Костер догорел. Григорий побросал головешки в канаву, смел в сторону и затоптал тлеющие угли. Затем на кострище настелили мягких пихтовых лапок.

— Ну, постель готова, — сказал Григорий. — Тепло, как на печке. До самого утра хватит тепла. Боюсь, прохладная будет сегодня ночь.

Они легли на «постель». Действительно, земля от костра нагрелась, и теперь тепло ощущалось сквозь толстую подстилку хвои. Укрывшись плащом, оба стали смотреть в темное ночное небо. Красивые звезды, напоминавшие свет алмаза под лучами Рентгена, образовывали почти правильный квадрат — на каждой стороне по три звезды. К одному углу квадрата пристроились еще три звездочки. Павлик давно приметил это созвездие, оно нравилось ему, но он не знал, как его называют.

— Это Орион, — пояснил Григорий. — Самое красивое созвездие в северных широтах… Только этот квадратик — еще не весь Орион. Над ним две звезды и под ним две — они тоже относятся к Ориону. Вверху справа желтую звезду видишь? Это «краснорожая» Бетельгейзе. Она, говорят, в тысячи раз больше нашего Солнца. Только вещество в ней редкое-редкое.

Павлику казалось, что нет на свете ничего, что бы не знал и не умел делать Григорий.

— А вы откуда знаете астрономию? — спросил он.

— В войну довелось в авиации служить. Штурманом. Так что звезды надо было знать все наперечет. Вон, прямо над нами синяя ВВега, а над Орионом, видишь, Альдебаран горит в созвездии Тельца. Или вот, пять ярких звезд над нами в круг встали — это созвездие называется Возничий…

Григорий уснул, а Павлик долго лежал с открытыми глазами. В низинах уже начинал скапливаться холодный ночной туман, белевший при неярком свете звезд.

— Эка крепко спишь! — будил его утром Григорий. — Я уже кашу сварил… Давай завтракать.

Павлик потянулся. Как это незаметно пролетела ночь? Солнце поднялось над лесом и высушило ночную росу на полянах. Павлик вскочил на ноги и побежал к оврагу, где под старыми корягами в вымоинах застоялась синеватая лесная вода. Умылся — и сонливость сразу прошла.

— Никак Зуфар катит, — сказал Григорий.

И верно, из-за поворота выскочил на велосипеде Зуфар.

— Абый сердится! — закричал он. — Говорит, пускай Павлик сейчас же едет домой.

— Поедет, поедет, — спокойно отозвался Григорий. — А сейчас давайте завтракать.

Зуфар достал сверток. Это тетушка Савдана прислала Павлику поесть. Чего только не было в этом свертке! Кусок холодного мяса, сыр, огурцы и, конечно же, прославленные лепешки. Добрая тетушка Савдана!

Только успели позавтракать, подошли первые маг шины. Рабочий день начался. И Зуфар остался, не поехал домой. Да разве можно было уехать?

Прокладывал дорогу тяжелый трактор, у которого впереди были приделаны крепкие стальные клыки. Он легко вырывал деревья с корнями и отбрасывал их в сторону.

— У-у, сильный! — восхищался Зуфар.

За этим трактором шел бульдозер Озерова. Его машина имела впереди широкий нож. Он сравнивал землю, и получалась широкая дорога. Попадет на пути косогор — Григорий срежет его, попадет овраг — засыплет.

Потом шел канавокопатель. После него оставались глубокие кюветы. А уж после канавокопателя подходили один за другим самосвалы, привозили гравий.

— Эгей, хлопцы! — закричал Зуфару и Павлику прораб, который руководил работами. — А ну-ка, не болтайтесь без дела, зажигайте кустарники!

Он был суматошный и крикливый, этот прораб. Его звали не по имени, а «Давайте, поторопимся». Он как-то сразу понравился мальчикам.

Они стали сбрасывать ветки и кустарники в кучу подожгли ее, и получился большой веселый костер. Но вскоре они устали таскать перепачканные в грязи, измятые гусеницами машин ветки.

— Знаешь что? — сказал Зуфар, останавливаясь. — Поедем в поселок, скажем всем школьникам, что надо помогать, правда?

Прорабу эта идея понравилась.

— Ничего, головы у вас варят, — сказал он Давайте, катите, да побыстрей.

Вверх и вниз, вверх и вниз, перевалами бежала новая дорога. Навстречу мальчикам шли и шли, поднимая белую пыль, тяжелые самосвалы, нагруженные гравием. Шоферы высовывались из окошек высоких кабин и что-то весело кричали. Не заходя домой, Павлик и Зуфар стали собирать школьников. Никто не отказывался. На трассу? Сейчас! И выходили с лопатами. Когда собрались у околицы, стали подходить старики. Узнавали, в чем дело, приносили лопаты и пристраивались. Павлик и Зуфар даже не ожидали, что соберется столько народу.