Калевала - [60]

Рассадил певцов на лавках;

У окон народ любезный,

На полу народ шумливый;

Говорят за загородкой,

По стенам стоят толпою,

Мимо изгороди ходят,

По двору снуют толпою,

По земле везде гуляют.

Я хозяина прославил -

Славлю добрую хозяйку,

Что сготовила нам пищу,

Стол заставила посудой.

Напекла хлебов нам пышных

И лепешек толокняных -

Все своими лишь руками,

Все десятком легких пальцев -

И взошли прекрасно хлебы;

Всех гостей она кормила

В изобилии свининой,

Пирогами со сметаной;

Лезвия ножей погнулись,

У ножей скривились стержни

От работы над лососьей

И над щучьей головою.

Часто добрая хозяйка

Хлопотливо поднималась,

Петухи еще не пели

И цыпленок не кудахтал,

Чтоб устроить все на свадьбу,

Чтоб исполнить всю работу,

Чтобы дрожжи приготовить

И сварить побольше пива.

Так-то добрая хозяйка

Осмотрительно сварила

Превосходного нам пива,

Льет гостям напиток сладкий;

Из семян он плодоносных,

Солод в нем из сладких зерен,

И она не деревяшкой,

Не мешала зерен палкой,

Но мешала их рукою,

Все месила лишь руками,

Все мешала в чистой бане,

На досках, метенных чисто.

Эта добрая хозяйка

Осмотрительно глядела,

Чтоб зерно не прорастало,

Не пропах землею солод;

И ходила часто в баню,

Приходила даже в полночь,

Ни волков не опасаясь,

Ни лесных зверей не труся.

Вот прославил я хозяйку:

Так теперь прославлю свата!

Кто же был назначен сватом,

Кто указывал дорогу?

Сват в деревне самый лучший -

Он в нее приводит счастье.

Хорошо наш сват оделся:

Разодет в кафтан суконный;

На руках кафтан в обтяжку

И сидит везде прекрасно.

Хорошо наш сват оделся,

И кафтан на нем в обтяжку:

По песку он полы тащит,

По полям подол волочит.

Хороша рубашка свата:

Чуть выглядывает ворот,

Словно дочь Луны соткала,

Всюду оловом украсив.

Хорошо наш сват оделся:

Шерстяной на чреслах пояс,

Что сработала дочь Солнца,

Дивно кольцами расшила

В дни, когда огня не знали

И огонь не появлялся.

Хорошо наш сват оделся:

На ногах чулки из шелка,

На чулках из шелка банты,

Изукрашены подвязки,

Словно золотом прошиты,

Серебром они покрыты.

Хорошо наш сват оделся:

Башмаки на нем от немцев,

Точно лебеди на речках,

Как на бережке лысухи,

Точно гуси меж кусточков,

Точно птицы в перелете.

Хорошо наш сват оделся:

Голова — златые кудри,

Борода в златых косичках;

Голова у свата в шлеме,

Поднялся тот шлем до тучи,

Вышиной с верхушку леса,

За него заплатишь сотни,

Марок тысячи заплатишь.

Вот прославил я и свата.

Буду славить я подружку!

И откуда та подружка,

Где счастливая нашлася?

Вот откуда та подружка,

Где счастливая нашлася:

Там, за Таникой, за замком,

Там, за крепостью, за новой.

Не оттуда та подружка

И нисколько не оттуда!

Вот откуда та подружка,

Где счастливая нашлася:

При водах Двины нашлася,

При больших широких далях.

Не оттуда та подружка

И нисколько не оттуда!

На земле росла брусника,

На поляне земляника,

Травка славная на поле,

Золотой цветочек в роще:

Вот откуда та подружка,

Где счастливая нашлася.

Нежный ротик у подружки,

Как челнок из Суоми ткацкий;

Глазки смотрят дружелюбно,

Словно звездочки на небе;

Далеко блестят височки,

Словно лунный свет на море.

Убрана подружка славно:

Шея с цепью золотою,

С золотой головка лентой,

В золотых браслетах руки,

В золотых колечках пальцы,

Золотые в ушках серьги,

В золотых кружках височки,

Золотой на бровках жемчуг.

Думал я, что светит месяц,

Как блеснули там застежки;

Думал я, что светит солнце,

Как блеснул рубашки ворот;

Думал я, что парус веет,

Как платок ее завеял.

Вот прославил я подружку;

Посмотрю теперь гостей я,

Хороша ль толпа пришедших,

Крепки ль старые здесь люди,

Резвы ль люди молодые,

Вся ль компания красива!

Посмотрел здесь всех гостей я,

Словно знал их всех и раньше:

Никогда здесь не бывало

И появится не скоро

Столько славного народа

И толпы такой прекрасной,

Стариков, столь крепких с виду,

Молодых, настолько славных.

Вся толпа одета в белом,

Точно лес, где выпал иней,

Сверху — точно зорька утром,

Снизу — словно час рассвета.

Серебра гостям немало,

Золота довольно было:

На полях горстями деньги,

А на улицах — мешками

Для гостей здесь приглашенных,

Ради славы здесь сидящих".

Старый, верный Вяйнямёйнен,

Пенья сильная опора,

Закачался скоро в санках

И домой к себе поехал;

Пел он песни непрерывно,

Пел искусно эти песни.

Спел он песню, спел другую;

Третью песню как запел он -

Зазвенел о камень полоз,

И повис на пне брусочек:

Разломались старца сани,

Поломался санный полоз,

Пополам брусок сломался,

Отвалился бок от бока.

Молвил старый Вяйнямёйнен,

Говорит слова такие:

"Нет ли в здешней молодежи,

В возрастающем народе,

Нет ли здесь меж стариками,

В исчезающем народе,

Кто бы к Туонеле спустился,

В царство Маны кто пошел бы

Раздобыть бурав у Маны,

Взять у Туонелы буравчик,

Чтоб я мог наладить сани,

Сделать новое сиденье!"

Что сказали молодые,

То и старые сказали:

"Нет меж здешней молодежью,

Нету здесь меж стариками

В этом племени великом

Столь отважного героя,

Кто бы к Туонеле спустился,

Кто б пошел в жилище Маны,

Взял бы в Туонеле буравчик,

Раздобыл бурав у Маны,

Чтоб ты вновь устроил сани,

Расписные починил бы".

Старый, верный Вяйнямёйнен,

Вековечный песнопевец,

В Туонелу опять спустился,

Вновь сошел в жилище Маны.

В Туонеле добыл буравчик,

В Манале достал бурав он,

Начал пенье Вяйнямёйнен,-

Рощу синюю напел он,

В роще ровные дубочки

Вместе с стройною рябиной;