Как жили мы на Сахалине - [75]
Не стерпела Шура министерской забывчивости, полетела в Москву, потребовала у Ишкова приема. Можно только предположить, какой там произошел разговор, но она о нем никогда не обмолвилась ни словом. Однако не успела она сойти в Южно-Сахалинске с самолета, как к строительству дома приступили.
Видимо, к этому времени относится постановление бюро обкома от 25 ноября 1960 года. Параграф восьмой гласит: «Записка депутата Сахалинского областного Совета депутатов трудящихся, Героя Социалистического Труда А. С. Хан «О строительстве 40-квартирного жилого дома и столовой в г. Холмске».
Бюро обкома КПСС отмечает, что т. Хан А. С. правильно ставит вопросы об улучшении культурно-бытовых условий трудящихся в городе Холмске. В районе судоремзавода и других близлежащих предприятий с общей численностью рабочих и служащих более пяти тысяч человек расположена только одна столовая, не обеспечивающая обслуживанием обедами такого большого контингента этих предприятий.
В целях улучшения обслуживания трудящихся г. Холмска, а также улучшения жилищных условий в городе бюро обкома постановляет:
1. Принять к сведению заявление т. Маковсц о том, что облры- боловпотребсоюз включил в титульный список капстроительства на 1961 год тресту «Сахалинморстрой» строительство столовой в г. Холмске сметной стоимостью 1 млн 200 тыс. рублей с вводом ее в эксплуатацию в III квартале 1961 года.
…3. Принять к сведению заявление т. Дедкова о том, что Сахалинрыбпром предусмотрел в титульном списке на 1961 год тресту «Сахалиншахтострой» строительство жилого 40-квартирного дома в г. Холмске, в котором предоставит квартиры нуждающимся членам бригады т. Хан.
…6. Обязать Холмский ГК КПСС (т. Главного) установить контроль за ходом строительства столовой и 40-квартирного жилого дома с обеспечением ввода их в эксплуатацию в указанные сроки».
В 1961 году дом был сдан, большинство квартир в нем заселили рыбаки бригады А. С. Хан.
Свой частный дом Шура безвозмездно передала горисполкому, а в новостройке получила большую квартиру, сделанную по заказу. Для них с мужем хватило бы двухкомнатной, но с пей жили сестры, племянницы.
Шура теперь всегда была с бригадой. В доме ее стараниями и при полной поддержке обитателей был установлен порядок, который соловьи свободы злопыхательски назвали «казарменным социализмом».
По милости их предшественников на заре советской власти коммунизм изображался так: все живут под одной крышей, во время полевых работ — на стане. Вечером трактор натягивает одеяло — отбой; утром стаскивает — подъем. Еда из общего котла, работа и отдых — по команде. Жены и дети — общие, никаких сердечных переживаний, никаких драм.
При желании можно осмеять и оплевать все, даже самое святое.
С первого дня стараниями всех жильцов, включая детей, в доме поддерживалась идеальная чистота — ни царапины на светло-голубых панелях, ни соринки на чисто вымытых лестницах. В первую же весну вышли всем домом благоустраивать двор: убрали мусор, завезли землю, разбили клумбы, посадили цветы и кустарники, соорудили детскую песочницу. И в течение многих лет никто клумбы не топтал, цветов не рвал, не ломал кусты. Здесь не собирались компании, не распивали бутылки, не сквернословили, не сорили окурками.
Одна из квартир была оборудована под красный уголок, который функционировал без штатного работника. К услугам жильцов здесь были подшивки газет, популярных журналов, шахматы и шашки. Раз в месяц сюда собирались члены бригады, обсуждали текущие дела, намечали планы. Изредка Шура отчитывалась о своей депутатской работе. Тогда вели протокол, задавали уйму вопросов о работе общественного транспорта, хлебозавода, больниц. На такие собрания приходили представители горисполкома, горкома партии. В долгие зимние вечера собирались по-соседски, семьями: поговорить, почаевничать. Дети слушали воспоминания и рассуждения взрослых о труде, о жизни, взрослые радовались успехам детей в учебе. Им можно было запросто пошутить со знаменитой рыбачкой, потереться у ее коленей, ощутить прикос- иовение шершавых ладоней, услышать от нее ласковое слово. Радостный огонек общения многих манил сюда!
Нет, людей цементировал не «казарменный социализм», а жизнеустройство высокого порядка: комфортный быт, высокая культура досуга, взаимовыручка во всем, возможность учить своих детей, бесплатно лечиться, выезжать в санатории, наконец, защищенность от пьянства, хулиганства, грабежа, разбоя, наркомании. Чувства взаимопомощи, справедливости и нравственности укоренены в человеке вековыми опытами бытия, силой его инстинктов.
О предмете возвышенном
Бывают в жизни человека эпизоды, которые высвечивают его натуру больше, чем публичные выступления или плановые показатели.
Судьбе угодно было, словно в назидание потомкам, свести их на одной из московских улиц. В многомиллионном городе можно жить десятилетиями и не встретиться, а тут в редкий приезд в пестром людском потоке цепкий взгляд Шуры выделил фигуру, которая заставила ее вздрогнуть. Лицо было знакомо, хотя старческая блеклость сильно изменила его. Платьице старомодного покроя на узеньких худых плечах висело, как на вешалке, туфли неопределенного цвета еле держались на сухоньких ножках, сутулую спину прикрывал полушалок, который был когда-то белым. Женщина шла медленно, глаза ее были открыты, но в тусклом взгляде не было никакого интереса к многоцветной картине жизни. Шура остановилась перед ней:
