Как я пришел в Сознание Кришны... - [101]

Мой учитель, отделившись от группы танцующих, раскинул руки, приглашая меня подойти к нему. Все было наполнено любовью, пониманием, состраданием ко мне, не было вожделения и зависти. Было ощущение своего естественного положения — слуги Бога. А я... опять был тот же санньяси.

Учитель обнял меня и сказал: «Наконец-то, мы встретились! Как долго я ждал твоего возвращения!» Он повел меня за собой, представляя всем по очереди. Господь смотрел на меня и улыбался. Я поняла, что Он никогда не осуждал, всегда был рядом, что именно Он и есть Любовь.

Он говорил о том, что мне нужно вернуться в Россию, еще не все сделано, что Он планировал для меня, и я могу выбрать, какое тело получить: новое или вернуться в старое. В этот момент я испытала настоящий страх, страх разлуки с Ним и призналась Ему в этом. Он взглянул на меня очень нежно и сказал: «Не бойся, Я всегда буду с тобой и не дам более забыть обо Мне». Он положил руку мне на голову, и страх ушел. Я вдруг все поняла и вернулась в свое старое тело женщины лишь затем, чтобы скорее вновь возвратиться домой, к Нему.

Сквозь пелену я помню, что меня нашла моя подруга и увезла на рикше в госпиталь. Там двое суток я лежала под капельницей, а затем заново стала учиться ходить, есть, говорить. Болезни больше не было! В карте мне написали «пневмония», но выписали через два дня.

Я никому не открывала свой секрет. Но если мой опыт поможет кому-нибудь рассеять сомнения в сердце и принять веру в Бога, то я смогу считать себя исполнившей свой долг.

Он ждет каждого из нас и любит каждого из нас не менее, чем другого. Он Сухридам Сухрид — самый сердечный друг. Харе Кришна.

Арджуна Кришна дас Курган

Посвящается моей маме, которая сделала все возможное для того, чтобы я пришел в это движение, и моему вечному Духовному Учителю, который довершил начатое ею дело.

Я был рожден во тьме невежества, но мой духовный учитель открыл мне глаза, озарив мой путь факелом знания.

Мои родители — известные в Кургане люди, музыканты-преподаватели. Отец всю жизнь руководил педагогическими коллективами и сейчас руководит, а мать все время внедряет какие-нибудь образовательные методики. Жили мы просто, без излишеств, без изысканных вещей и мебели. Все деньги родители тратили на книги и путешествия. Отец изъездил весь Союз и даже был в Африке. А мама все наше с братом детство возила нас по Средней Азии.

Поскольку родители — музыканты, то и я с детства обучался игре на различных инструментах и музыкальной грамоте. А еще мама отдала меня в английскую школу, чтобы Шекспира в подлиннике читал. Так и шло мое детство.

Сейчас, с позиции взрослой жизни, я смотрю на те годы и понимаю, что маму мою, как будто высший разум направлял. Она развивала во мне аналитическое мышление, учила музыке и искусству, показывала мир со всех сторон и постоянно покупала книги, чуть ли не каждый день. Придет, бывало домой и стопу книжек принесет. Причем разнообразной направленности: художественные, научно-популярные, документальные, учебники какие-нибудь. И так она принесла несколько тысяч книг. А я их потихонечку читал и делал выводы. Вывод первый был такой: вроде бы все хорошо, но постоянно возникают разные беспокойства и страдания. Прошу понять меня правильно, детство мое было на самом деле безоблачным и счастливым. Родители никогда меня не били и не ругали.

Когда мне было тринадцать лет, родители развелись, и началась другая жизнь. Сам развод на меня никак не повлиял. Вот пишут в книгах, что дети очень страдают, когда родители разводятся, а у меня страданий не было. И вообще, как-то в этом плане я мук не испытывал. Умрет там какой-нибудь близкий родственник, а мне — хоть бы что. Вокруг суматоха, слезы. А я сижу, в игрушки играю, как ни в чем не бывало. Вот так же и с разводом родителей. Отец еще раз женился, мать вышла замуж, а я стал жить у бабушки. С этого времени началась у меня веселая, разгульная жизнь. Пьянки-гулянки, сигареты и девушки. Наркотиков, к счастью, не пробовал, а попутно продолжал заниматься спортом, музыкой да книги читал. Жизнь шла своим чередом, а я наблюдал ее, как будто со стороны, да все выводы делал.

Лет так в шестнадцать-семнадцать сделал заключение, что смысл жизни — в ее полной бессмысленности. Родился я, рос, наслаждался. Дожил, наконец, до шестнадцати лет. Дальше учеба, работа, женюсь, наверное, а потом старость и смерть. Да, еще надо прибавить к этому постоянные болезни — непонятная какая-то перспектива вырисовывается. Зачем учиться, работать, приобретать что-то, если все в одночасье потеряешь и уже никогда не вернешь, да и тебя уже самого никогда не будет?! Бессмысленно! Неинтересно! Непонятно! И вот с таким вторым выводом стал я жить, да при случае другим людям о своих соображениях рассказывать.

Люди меня окружали взрослые, старше меня на пять-десять лет, с ровесниками как-то я не очень дружил. И эти взрослые люди соглашались с моими такими не очень оптимистичными мыслями, причем, с большим энтузиазмом. Видать, к ним тоже такое понимание приходило время от времени.

Я стал изучать этот вопрос и обнаружил, что те, кто меня окружают, никак не пытаются решить вопрос бессмысленного существования. Эти люди просто заливали свои сомнения алкоголем, или же изо всех сил гнали от себя подобные мысли, заменяя их мыслями о карьере, счастливой семейной жизни и спокойной, обеспеченной старости. Я стал искать другое окружение. Я стал искать людей, которые ответят на мои странные детские вопросы.