Как я любил тебя - [13]

Шрифт
Интервал

Зло берет вдову Петру — столько сил положила, сколько денег на свадьбу истратила — и на́ тебе! Тошно ей, что из-за лысого Бурдули в давнем грехе перед всеми покаялась. А кто виноват? Маричика и виновата! Петра во всем винит одну невесту. Где ж она, эта Маричика? Петре хочется выместить всю свою обиду, излить всю горечь, обрушить на невесту всю злость.

— Скажи-ка, Маричика, с кем ты путалась? Скажи-скажи, пусть все знают, с кем грешила!

Мало Маричике побоев, мало брани — еще и говорить ей? Исповедоваться еще перед свекровью, да перед всеми бабами, да перед девками, что вокруг толкутся? Да она и батюшке Томице Булбуку не призналась на исповеди! Ее это любовь. Ее и тайна. В сердце схоронена. С ней и умрет. Маричика опускает голову, стискивает зубы.

Но Петра упряма, словно ослица. От нее не отвяжешься. Стоит над душой и талдычит:

— Скажи, да скажи! Что молчишь? Скажи, с кем путалась. Пусть все знают, кто он таков, твой поганец.

Маричика молчит. Молчит как неживая, как глиняная кукла.

Посаженой матери становился жалко Маричику.

— Оставь ты ее в покое, Петра! Не видишь, она рта открыть не может. Пройдет время, все расскажет. Может, она клятвой связана.

Тулпиница улыбается, что-то вспомнив. В мыслях она уже далеко-далеко, и на губах у нее блуждает улыбка.

— А если Маричика не скажет, пустим в миску с водой лодочку и обо всем дознаемся. Непременно дознаемся, как не дознаться.

Звыка-коротышка выходит из себя. Она обрушивается на свекровь и на Тулпиницу Бобок:

— Бабы вы или собаки бешеные? У бедняжки еле-еле душа в теле, а они к ней с расспросами: «скажи» да «скажи»! Вот я вам скажу сейчас…

Маричика оживает.

— Не надо, — шепчет она. — Если и знаешь чего, не говори. Христом-богом молю…

— Не беспокойся, Маричика. Ничего я не знаю, да и знала б, не сказала. Это я просто так, к слову, чтобы собакам было что погрызть.

Петра, забыв, что она давно уже сморщенная старуха, что сил у нее хватает только на то, чтобы сунуть нам палец в горло и выдавить нарыв, вцепилась в Звыку-коротышку.

— Это я-то собака? Это меня ты обзываешь сукой? Пришла ко мне в дом, да еще и обзываешься?

Звыка оттолкнула старуху, и та села на пол.

— Сука ты и есть. Будто я не слыхала, какой ты была! Михалаке своего от монаха Геронтия родила, а худосочного Стэнике — от керосинщика.

Петра поднялась с пола, заковыляла к печурке, схватила в руки обожженную, перекрученную, черную кочергу.

— Как огрею!

Звыка уперла руки в боки, стоит подбоченившись.

— Только замахнись, отниму кочергу да так отделаю, что у тебя спина в полоску будет! Знай, меня еще ни один человек не смел пальцем тронуть.

Петра поносит и проклинает ее, угрожая кочергой. Однако ударить Звыку не решается. Да и Тулпиница Бобок, чтобы утихомирить, держит ее за руки.

Маричика все еще лежит на полу лицом вниз. Ничего не видит, ничего не слышит. Думает она об одной только смерти. Как бы хорошо умереть! Прямо сейчас умереть. Ничего не помнить. Ничего не знать. Все бы сразу и кончилось.

— Крепись, Маричика, — утешает ее Звыка, гладя по голове. — Ты все должна вытерпеть, Маричика.

Невеста лежит, как мертвая. Ни на слова, ни на ласку не отзывается.

А в сенях беснуются парни. Беснуются и гости. Во всех будто дьявол вселился. Правда, чего ожидали, то и получили. Но никто же не думал, что так все может кончиться.

Лысый дед Бурдуля, приосанившись и задрав голову, затесался в толпу девчат-малолеток. Девчонки эти все на глазах у него выросли. Они набрасываются на него, тормошат. Лысый не теряет времени даром, хватает их за икры. Щиплет за груди. Девчонки они и есть девчонки, что с них взять? Визжат, заливаются смехом.

— Эх, нене Бурдуля, будь ты чуток помоложе…

— Ох, тогда б… тогда б…

Самая отчаянная среди девчонок, Мэноайка, спрашивает:

— Что тогда бы, нене Бурдуля, что бы сделал?

— То бы и сделал. Как же мне сказать, милая, при всем честном народе? Вот выйди со мной во двор, тогда и скажу…

— Не! Во двор не пойду. Там зябко, говори тут, не стесняйся.

— Я бы взял тебя, Мэноайка, на руки и унес в лес.

— А в лес-то зачем?

— Ох, что ты понимаешь? Ничего вы не понимаете! Соплюшки! В лесу любовь слаже. Деревья шелестят. Трава мягонькая… Вот расскажу я вам один случай…

— Всамделишный?

— А то как же? Я только такие и знаю. Так вот. Был я парень — кровь с молоком, дал мне господь бог и усы, и кудри. Да! Так вот… Пошел я раз в Руши-де-Веде козу на базаре купить. Иду, в руках палка, и ничего больше. Иду лесом. И вдруг навстречу мне — кто бы вы думали, а?

— Не иначе как волк.

— Скажете тоже, волк. Идет мне навстречу баба. Ну точь-в-точь как Маричика, конопатенькая. Она мужу обед в поле носила. И шла себе домой. Из Мэригоалы она. Думаете, стал я к ней приставать? Думаете, стал время терять, всякие слова говорить? Ни в жисть. Только глянули мы друг на дружку, и все.

— Тем и кончилось?

— Ах, Мэноайка, Мэноайка… Совсем ты еще несмышленая… Пошли мы рядышком. А потом… три дня пропадали в лесу у Адынкаты… только двое — я да она. Одной земляникой питались. А как расстались, оглянулся я — она молчит, я запел:

На траве я смятой спал,
Иоану целовал…

Иоаной ее звали. Иоаной и теперь зовут, коли жива. Думаю, что жива она. Была она тоненькая, как тростинка, и ласковая, как пена. А горяча — ну будто адское пламя…


Еще от автора Захария Станку
Безумный лес

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Босой

В произведении воссоздается драматический период в жизни Румынии, начиная с крестьянских восстаний 1907 года, жестоко подавляемых властями, и до вступления Румынии в первую мировую войну (1916) на стороне Антанты. Нищета, голод, болезни, невежество и жестокость царят в деревне. На фоне этой картины, выписанной Станку с суровым реализмом, рассказывается о судьбе главного героя романа Дарие, мальчика из бедной крестьянской семьи.


Ветер и дождь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Золотая струя. Роман-комедия

В романе-комедии «Золотая струя» описывается удивительная жизненная ситуация, в которой оказался бывший сверловщик с многолетним стажем Толя Сидоров, уволенный с родного завода за ненадобностью.Неожиданно бывший рабочий обнаружил в себе талант «уринального» художника, работы которого обрели феноменальную популярность.Уникальный дар позволил безработному Сидорову избежать нищеты. «Почему когда я на заводе занимался нужным, полезным делом, я получал копейки, а сейчас занимаюсь какой-то фигнёй и гребу деньги лопатой?», – задается он вопросом.И всё бы хорошо, бизнес шел в гору.


Чудесное. Ангел мой. Я из провинции (сборник)

Каждый прожитый и записанный день – это часть единого повествования. И в то же время каждый день может стать вполне законченным, независимым «текстом», самостоятельным произведением. Две повести и пьеса объединяет тема провинции, с которой связана жизнь автора. Объединяет их любовь – к ребенку, к своей родине, хотя есть на свете красивые чужие страны, которые тоже надо понимать и любить, а не отрицать. Пьеса «Я из провинции» вошла в «длинный список» в Конкурсе современной драматургии им. В. Розова «В поисках нового героя» (2013 г.).


Убить колибри

Художник-реставратор Челищев восстанавливает старинную икону Богородицы. И вдруг, закончив работу, он замечает, что внутренне изменился до неузнаваемости, стал другим. Материальные интересы отошли на второй план, интуиция обострилась до предела. И главное, за долгое время, проведенное рядом с иконой, на него снизошла удивительная способность находить и уничтожать источники зла, готовые погубить Россию и ее президента…


Северные были (сборник)

О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.


День рождения Омара Хайяма

Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.


Про Клаву Иванову (сборник)

В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.