Я кивал, соглашаясь с каждым его словом.
– И этот длительный перерыв привёл к тому, – продолжал, воодушевляясь, Лев Семёнович, – что ученик совершенно забыл всё, чему его учили.
Я поднял голову и посмотрел на учителя. Что он хочет этим сказать?
– Значит, – радостно объявил Лев Семёнович, – знания ученика были поверхностными, им не хватало глубины. А кто сему виной? Естественно, учитель, то есть ваш покорный слуга…
Не вставая, Лев Семёнович развёл руками и склонил голову.
– Нет, не вы, – вырвалось у меня.
Лев Семёнович мягко улыбнулся:
– Молодой человек, вы славный мальчуган. Вы бесконечно добры ко мне, но долгие годы жизни научили меня, не страшась, смотреть правде в глаза.
– Я вам сейчас расскажу всю правду, – я решил, будь что будет, открою учителю, как стал обманщиком.
– Не утешайте меня, молодой человек, – не дал мне говорить учитель.
Лев Семёнович поднялся и достал с книжной полки томик, на котором золотом сверкали английские буквы.
– Это моя любимая книга – Шекспир, – воскликнул учитель. – Я не расставался с ней нигде, куда ни забрасывала меня судьба. Позвольте мне, молодой человек, на прощанье прочитать вам монолог Гамлета, принца датского, из трагедии Уильяма Шекспира. Я хочу, чтобы вы унесли с собой музыку и красоту великого творения…
Лев Семёнович раскрыл книгу, откинул немного назад голову и прочитал первую строчку:
– То be or no to be…
«Быть или не быть…» – перевёл я, но больше переводить не мог. Потому что был захвачен тем, как читал учитель. А он читал так, как никогда ещё не читал. Слова сверкали, смеялись, плакали, сталкивались друг с дружкой, взрывались, разили наповал, погибали, воскресали и снова звали на бой.
Когда чтение окончилось, я долго не мог опомниться. Учитель закрыл книгу и молча стоял, держа её в руке.
Наконец я поднялся и спросил:
– Я пойду?
– Да, да, разумеется, – очнулся и Лев Семёнович.
В прихожей учитель помог надеть мне пальто и поинтересовался:
– Могу я вас, молодой человек, попросить об одном одолжении?
– Я сделаю для вас всё, – выпалил я.
– Спасибо, – улыбнулся одними глазами Лев Семёнович. – Спросите, пожалуйста, у бабушки, в какой день и в котором часу она могла бы меня принять.
– Спрошу, – пообещал я. – А зачем?
– Я заранее вам благодарен. – Не отвечая на мой вопрос, учитель пожал мне руку своей сухонькой крепкой рукой. – Всего вам хорошего. О наших совместных занятиях и о вас, молодой человек, я сохраню самые добрые воспоминания.
– Я тоже, – быстро сказал я и поспешно закрыл за собой дверь.
Когда я очутился на улице, у меня на душе скребли кошки. Ну что я натворил! Обманул такого замечательного человека…
Да, о чём он хочет поговорить с бабушкой? Наверное, о том, что со мной заниматься нет смысла…
Так это же здорово! Выходит, я и от английского избавился.
Всё идёт как нельзя лучше. Трёх учителей я одолел. Остался последний – А-квадрат. Крепкий орешек, ничего не скажешь…
Ладно, справимся!
– Гриша, – восхищённо протянул я, – я никогда не думал, что врать так легко… То есть врать трудно, но люди легко верят, когда им врёшь…
Встретившись с Гришей, я живописал моему другу, как я избавился от трёх учителей.
Гриша ни капельки не удивился, только слегка надулся от гордости.
– Что я тебе говорил!
– Остался последний – А-квадрат, – сообщил я и хвастливо добавил: – С ним я легко разделаюсь. Я у него целыми днями картинки в книжках разглядываю и совсем не занимаюсь математикой.
– Вообще-то, матеша – ценная наука, – осторожно заметил Гриша.
– Да ты что! – удивился я, что мой друг пошёл на попятную. – Со всеми расставаться, так со всеми! Вспомни, как сам меня уговаривал…
– Ты прав, – без особой охоты согласился Гриша.
Мы распрощались, и я отправился к А-квадрату.
На этот раз опоздал я. Явился к концу занятия. И, не дав кандидату опомниться, с места в карьер сказал, чтобы он позвонил бабушке и заявил, что никаких математических способностей у меня нет и в помине, а потому нет смысла попусту тратить его (А-квадрата) время и её (бабушкины) деньги.
Выслушав мою тираду, А-квадрат рассмеялся мне прямо в лицо:
– И не подумаю.
– Но я же у вас ничего не делаю, – растерялся я. – Книжки только листаю.
– А тебе что… не нравится?
– Книжки я могу и дома листать.
– А у тебя дома есть такие книжки? – А-квадрат хитро сощурился.
У меня дома таких книжек не было, потому я их с удовольствием и просматривал.
– Во-первых, – не сдавался я, – я их уже все перелистал…
А-квадрат меня перебил:
– …и тем самым основательно расширил свой кругозор, чего и желала твоя бабушка.
– А во-вторых, – упорствовал я, – я скажу бабушке, что вы обманщик. Вы обманывали её всё время и ни за что ни про что получали деньги…
А-квадрат уже не улыбался. Поглаживая бородку, он с любопытством глядел на меня. Наверное, не ждал от меня такого выпада.
– Хорошо, я обманщик, – вдруг согласился А-квадрат. – А ты разве не обманывал свою бабушку? Говорил ей, что занимаешься математикой, а сам, оказывается, листал книжки…
Мне нечего было ему возразить.
– Так что мы с тобой одного поля ягодки, – снова заулыбался А-квадрат, – и не в наших интересах изменять статус-кво? То есть, всё должно остаться по-прежнему.
