Как стать волшебником - [36]

— Мусьмочка, кошечка, ну оживай же скорей — ласково бормотал Янеш, все еще потряхивая ее, висящую как шкурка.

И тут кошка ожила окончательно. Янеш перевернул ее, прижал к себе и заплакал.

— Ты чего? — удивленно, слабым голосом спросила Мусьма.

— Я думал, ты утонула, я так рад, что ты живая, — продолжал всхлипывать Янеш.

И в этот момент откуда-то сверху раздался противный голос Торстура:

— Эй, вы, там! Хватит обниматься! Висеть за хвост больно.

— Ожил, утопленник, — с облегчением сказал Янеш и опустил кота на купол «кокона».

Вода все прибывала и вся компания медленно, но верно поднималась вместе с ней.

А наверху, обессилевший Неосязаемый, наконец, отпустил всех зачарованных. Они придут в себя еще не скоро. Но и ему нужно время, чтобы оправиться. Ловко же они его провели. И кто! Какие-то кошки!

В первый раз Неосязаемый совершенно не знал, что предпринять. То, что собрал этот мальчишка — можно отобрать. А вот как быть с Языком? Вода являлась для Неосязаемого непреодолимой преградой.

А ему позарез были нужны все эти предметы. Ибо, только приобретя их все, он сможет окончательно, телесно проявиться в этом мире. Тогда он покажется им во всем своем великолепии и будет повелевать этими глупыми людишками. Как хорошо, что они не понимают друг друга и не могут договориться. И как некстати появился этот мальчишка, этот мнимый волшебник! И пока удача на его стороне. Ну, что же, подождем, пока он соберет все предметы, а затем отнимем все сразу. И уж я исхитрюсь достать этот Язык.

Вот каковы были мысли Неосязаемого. И решив пока удалиться, чтобы накопить побольше сил, он тихой тенью скользнул между остолбеневшими поварами, и был таков.

Постепенно остолбенелость проходила. Люди уже могли думать, шевелить головой, разговаривать, но пошевелить хотя бы пальцем были пока не в силах.

И когда Гурманий-II сам спустился на кухню, никто не мог оказать ему должных почестей, но зато все наперебой стали рассказывать о том, что здесь только что произошло.

Особенно все восхищались смелостью и сообразительностью кошек. И очень жалели о их гибели. И только теперь заметили, что поверженный мастер все еще лежит у колодца.

— Воды, нужно полить на него водой — сказал Гурманий.

Но никто не бросился выполнять его приказание, потому что остолбенение еще не прошло.

И вдруг, над краем колодца появились сначала рыжая башка Толстура, а затем медленно появился он весь. Морда у него была ужасно довольная. Он поднимался все выше, и вот стало видно, что сидит он на каком-то механизме с прозрачным верхом. Механизм поднимался все выше, и стало видно, что это нечто яйцевидное, а внутри находится мальчишка, который и управляет всем этим. А рядом с ним сидит та самая белая кошка.

И тут из колодца полилась вода. Она лилась прямо на мастера, и он вдруг пошевелился и встал, как ни в чем не бывало. «Яйцо» приблизилось к краю колодца и немного неуклюже спрыгнуло на землю. Вода перестала течь.

Все с огорчением вздохнули. Это был единственный колодец на всю округу, но и в нем воды было немного.

Яйцо на колесах двинулось вперед, и в тот же самый момент вода вновь полилась через край колодца. Все радостно закричали, и Гурманий-II спросил у Янеша:

— Это ты привел с собой воду?

Янеш кивнул, а вслух добавил:

— Я на ней поднялся из колодца.

А вода тем временем все прибывала и прибывала. Она залила весь пол замковой кухни и те, кому вода доходила до щиколоток, вдруг теряли свою неподвижность. И принимались плясать, поднимая кучу брызг. Потом кто-то догадался открыть дверь, и вода хлынула во двор.

Первое возбуждение уже прошло, и надо было думать о том, как сохранить эту воду. Гурманий-II объявил, что праздник переносится на вечер, а сейчас все отправляются на земляные работы. Народ, что скопился на площади, одобрительно загомонил.

Лопаты были розданы. И вскоре все уже направлялись туда, где придворные инженеры очерчивали место под пруд. Работа закипела. А вода все продолжала прибывать. Кузнецам и каменотесам было поручено приготовить желоб, чтобы вода не растекалась по двору. К вечеру все было готово. Умывшиеся гости рассаживались за столы.

— А в честь чего такой праздник? — тихонько спросил Янеш у Мусьмы.

— У Гурмания-II и Вкусаниты родилась дочка. Прошло положенное время, и сегодня ее покажут народу и выберут ей имя.

— Опять день рождения, — сказал Янеш, — и я опять без подарка.

— Вы уже сделали свой подарок, — сказал первый министр, который проходя мимо, услышал конец фразы.

— И лучше этого подарка вряд ли кто мог придумать. Воистину волшебный дар, — добавил он, качая головой.

А вокруг только и говорили, что о волшебнике, который чудесным образом вышел из колодца и привел с собой воду, о воде, что стала чище и во сто крат вкуснее. Еще говорили о малышке, которую было решено назвать Водицей. И никто ни единым словом не обмолвился об утреннем инциденте. Может потому, что мало кто что-то видел, а кто видел, тот держал язык за зубами. Да и о чем говорить, когда теперь против Неосязаемого есть прекрасная защита — вода. Ведь каждый знает, что для него даже маленький ручеек непреодолим.

И только мастер — повар думал о том, что теперь нет никакой возможности достать из колодца Хрустальный Язык. Но и он вскоре утешился тем, что Хрусталь в колодце будет всегда в безопасности, а готовить они будут на той воде, что его омывает.