Как стать искусствоведом - [26]
О. В. продолжает бодро вибрировать на безопасном отдалении, как бы не слыша переговоров на космодроме. В. Г. за спиной Е. Ю. наклоняется ко мне:
– А мама Леонардо да Винчи нарисовала Джоконде усы, вот ведь тоже история была!
Звонить коллегам – не друзьям, а сотоварищам по профессии – рекомендуется только в рабочие дни и часы. Любой ваш месседж так или иначе будет связан с искусством, а это – насильственное возвращение в рабочую обстановку специалиста, который, возможно, с дремотным наслаждением смотрел банальнейший сериал.
«Искусством искусствоведы в нерабочее время не занимаются!» – запомните эту легенду для художников и утверждайте ее как закон для непосвященных. Иначе вам будет некогда творчески работать в свободное от службы время.
Разговаривать с коллегами с элементарной учтивостью недостаточно, чтобы им запомниться. Быть в беседе избыточно острым опасно утомлением собеседника. Лучший вариант – смесь деликатности и цинизма. Пропорции подберите самостоятельно.
Сцена в депозитарии. Одноактная пьеса
Позднее утро. Собрание всех сотрудников. Слегка потягивает высоким.
Соня Пылкина (с жаром): Коллеги, друзья, специалисты! Искусство – это святое!
Василий Моисеевич Наварский (отчетливо): Кто-нибудь сделает мне хотя бы чаю?
Соня Пылкина (с жаром): А поскольку произведения депозитария святы для нас, предлагаю всем их целовать перед началом работы!
Роберт Гербертович Спец (ехидно): Перед началом?
Алевтина Творогова (солидно): А еще мне в учет!
Василий Моисеевич Наварский: С лимоном!
(Суета, звон посуды, одиночные тезисы и храпы.)
Василий Моисеевич Наварский (Соне): Ты лучше с утра художника Рыбкина поцелуй! Или он тебе пахнет не так?
Роберт Гербертович Спец: Рыбкиным!
Соня Пылкина (с жаром): Меня тянет к святому!
Роберт Гербертович Спец: К какому святому?
Василий Моисеевич Наварский: Тогда целуй Жижека!
Роберт Гербертович Спец: Он пахнет Жижеком!
Соня Пылкина (с жаром): Это гениально!
Алевтина Творогова (солидно): А мне в учет!
Вносят Жижека, чай, лимон, соль, склянки. С грехом пополам находят и выгоняют Рыбкина. Из Рыбкина вываливаются модные каталоги. Сотрудники разбирают их на подарки по вкусу. Начинается день депозитария.
9. Приключения
Обычный искусствовед работает головой, немного помогая ей руками.
Не поддавайтесь таким унылым традициям, используйте остальной организм, обращайтесь к телесным практикам, да и вообще к любым практикам. Ваш теоретик от этого только выиграет.
Перестаньте на время быть собой, разискусствоведьтесь!
Езда в феминизм
Поехали мы с другом на встречу со знаменитым режиссером Моникой Тройт. Но это был лишь внешний повод, на самом деле нас потянуло к феминизму в поисках ответов на вопросы, поставленные в нашем предпоследнем фильме Faust-Trash.
Потянуло нас туда, куда затянуло немецкого режиссера, а именно – на заседание ЛГБТ-сообщества купно с фестивалем Бок-о-бок, в уютное подвальное помещение, освященное Зеленой лампой. Подвал был полон милыми людьми, мы заняли стулья в последнем ряду, причем мой друг занял два стула, поскольку ноги, освобожденные от кроссовок, следует положить повыше. В гардеробе не было мест, и я взял свой плащ с собой, что заметила местная девушка и быстро прибежала с плечиками, которыми она отдала честь моему наряду. Такие поведенческие привычки я нашел образцовыми, и феминизм исподволь стал меня завоевывать.
Мы жаждали кино, но вначале, как в советском клубе, была лекция. Мой друг, как человек непосредственный, громко спросил у своего ближнего: «Когда немка добормочет, кино покажут?» Ближним оказалась фигура из руководства ЛГБТ, которая все нам вежливо объяснила. Лектор из европейского общества «Феминознание» с подъемом изложил основные события прошлого века, и конспект этого можно прочесть в архивах Общества. Фрагменты представленных фильмов были весьма удовлетворительны, а качество отрывка из «Машины девственниц» превосходило то, что выложено на ютюбе. В этом легендарном кино «Die Jungenfrauenmaschinen» одна фройляйн с немецкой обстоятельностью обучает другую премудростям эксплуатации фаллоимитаторов, которые она возит с собой в специальном желтом чемоданчике. Стилистика напоминала магазин на диване, когда каждый новый план начинается словами: «И это еще не всё!» Главный недостаток фильма был в том, что он очень быстро прервался. Но все вели себя тихо и продолжения не просили.
Вообще, надо сказать, обстановка в Обществе была удручающе толерантна, перед началом спросили: «Кто против фотографирования?» – и две самые симпатичные девушки подняли руки. Все печатные издания общества заклеены значками «До 18 запрещено», поскольку милоновщина не дремлет и теперь можно попасть на полмиллиона. В программу вечера также входила история феминизма в отечественном кино, изложенная в авторской версии нашего модератора, в которой искомый ракурс, например, в 1970-е якобы исчез (а как же «Тема» и «Москва слезам не верит»?). Еще запомнилось также авторское определение «патриархатные отношения» (вероятно, это когда трусы сняли, а крестик забыли). Мой друг начал было скучать, нашел их дискурс излишне мягким, а свой стул излишне жестким. В подушке другу было отказано, и я постарался развлечь его чаем с печеньками, которые нашлись в углу.
