Как Сталин Гитлера под «Монастырь» подвел - [55]

В это же время между Китаем и Россией возникли разногласия по поводу границ. Пекин заявил, что не желает признавать Айгунский договор, подписанный генерал-губернатором Восточной Сибири Муравьевым-Амурским, согласно которому левый берег Амура отходил России, а правый оставался неразграниченным, то есть в общем пользовании. Китайцы заявили, что они не признают этот договор как обязательный для Китая, поскольку он был подписан не представителем центрального правительства, а представителем одной из провинций. Игнатьев получил задание уладить конфликт.

В марте 1859 года он отправляется в Пекин в качестве чрезвычайного уполномоченного Российского государства. Встретили Игнатьева неприветливо. Китайцы полагали, что Россия может выступить на стороне Англии и Франции, поскольку она является европейской страной.

«Никакого мирного договора у нас не будет. Мы даже обсуждать его не будем. Отправляйтесь назад в Россию», — такими заявлениями Игнатьева встретили в Пекине. Николай Павлович, конечно, никуда не уехал, а стал искать возможности для переговоров. Тянулось это положение больше полугода. Китайцы не шли ни на какие компромиссы. И тут Игнатьев находит выход из положения. Он становится… посредником между воюющими сторонами. Без всяких полномочий от них. Неожиданно для китайцев покидает Пекин и, рискуя жизнью, по районам, охваченным войной, отправляется к объединенным войскам коалиции как миротворец. Отсутствие полномочий и договоренностей его не смущало.

К тому моменту союзники выдвинули войска в сторону китайской столицы. План был таков: сжечь Запретный город, символ императорской власти, перенести столицу в Нанкин и посадить там своего ставленника.

Семитысячная, хорошо организованная и отлично вооруженная дивизия коалиции двинулась в сторону Пекина, громя по пути отряды китайцев, во много раз превосходящие европейские войска численностью, но неорганизованные и плохо вооруженные.

Игнатьев, ничуть не смущаясь, заявил союзникам, что все спорные вопросы России с Китаем им урегулированы, так что он совершенно беспристрастный посредник. Ему удалось убедить командование коалиции, что бессмысленно и вредно уничтожать Пекин. И не только потому, что тогда они войдут в историю как варвары. Был и другой веский аргумент.

Армия союзников состояла в основном из представителей тропической Южной Азии — колоний Британской короны, а дело шло уже к осени, и наступающие холода могли погубить всю армию. Китайцам же Игнатьев изложил следующее предложение: «Давайте сейчас укрепим отношения России и Китая, и тогда Россия вас поддержит в борьбе против англичан и французов». В результате китайцы попросили его представить текст договора.

Вскоре воюющие стороны садятся за стол переговоров. И в конце концов переговоры заканчиваются заключением перемирия. Пекин не был сожжен и остался столицей.

Все знали, какую роль сыграл Игнатьев в таком исходе. Китайцы в знак благодарности заключили Пекинский договор, по которому Россия получила гарантированную границу на Дальнем Востоке. России совершенно законно отошла территория, равная четырем Франциям, по правому берегу Амура от устья Уссури до берега Тихого океана на востоке, а на юге до границы с Кореей. Сегодня это территории Приморского края и юга Хабаровского края.

Игнатьев вернулся с подписанным договором в Иркутск, где его встретил генерал-губернатор. Игнатьев сказал ему историческую фразу: «Ну теперь, батюшка, строй крепость на горе и владей Востоком!» Считается, именно так и появилось название Владивосток. Договор Игнатьева дал России возможность развиваться в направлении Азиатско-Тихоокеанского региона.

* * *

Весной 1862 года Николай Павлович Игнатьев женится. Пара получилась знатная — блестящий молодой генерал и первая красавица своего времени Екатерина Леонидовна Голицына. Это была не только красивая, но и умная, образованная женщина — достойная правнучка своего великого деда Михаила Илларионовича Кутузова. Брак оказался исключительно счастливым. Жена стала Игнатьеву помощницей во всех его делах, поддержкой во всех жизненных испытаниях. Как написал в своем очерке один французский журналист, однажды некто, увидев Голицину в Константинополе на балу у персидского посланника, сказал: «Эта женщина может покорить Стамбул одним только словом, одной улыбкой — всю Азию». Британский посланник писал: «Эта опасная пара Игнатьевых стоит больше нескольких броненосцев».

В Константинополе, куда Николай Павлович был назначен посланником Российской империи, ему предстояло решить еще одну сложнейшую задачу — Восточный вопрос.

В это время происходит подъем национально-освободительного движения по всей территории Османской империи, прежде всего, на территориях, населенных славянами. Но у каждой крупной европейской державы были свои интересы на Балканах. И у многих освобождение христианских народов в них не входило.

Андрей Пантев, болгарский историк, писал: «Австро-Венгрия была принципиальным противником свободных славянских держав на Балканах. Причина проста — половина Сербии и вся Хорватия находятся на ее территории. Англия и Франция определяют свое отношение к Балканскому освободительному движению согласно своим торговым и стратегическим интересам. И поэтому они поддерживают принцип единомышленников — они заодно с Османской империей, которая была их союзником в борьбе с Россией».