Как Сталин Гитлера под «Монастырь» подвел - [35]
Итак, культурная элита переживала, гадала, питалась слухами. А что же сам Колеватов? Как он воспринял свой арест?
Следователь Анатолий Синяков рассказывал нам об Анатолии Андреевиче: «Колеватова взяли в разработку еще в конце 1981 года, когда в ОБХСС появилась информация о том, что глава „Союзгос-цирка“ берет взятки с артистов практически за все — за утверждение номеров, за повышение квалификационного разряда и, конечно, за право выехать в заграничное турне в составе труппы.
Когда его брали, он был, конечно, подавлен — никак не ожидал, что его возьмут прямо в кабинете и сразу повезут на Петровку, 38. Во время обысков в квартире и на даче Колеватова оперативники изъяли ценные вещи, дорогую аппаратуру, дефицитную одежду и украшения на общую сумму два миллиона рублей. По тем временам солидные деньги. Чтобы вывести все с дачи, потребовалась грузовая машина».
Валентин Смирнитский, бывший зять Колеватова, часто бывавший у него дома, со знанием дела говорил: «Они не жили так роскошно, как некоторые подпольные миллионеры той поры. Ну да, он на посту директора „Союзгосцирка“ обзавелся новой квартирой. Но на работу ездил на служебной „Волге“, как все чиновники. По сегодняшним временам опись вещей, изъятых в доме Колеватова во время обыска, выглядит даже смешно».
Режиссер Александр Калмыков рассказывал: «В прокуратуре в Столешниковом переулке, где велось следствие, я видел фотографию комнаты с изъятыми „ценностями“ — какие-то женские туфли, кожаный пиджак, причем я не могу сказать, что какой-то особо роскошной выделки…»
Но тогда, в 1980-е годы, даже кожаный пиджак считался предметом роскоши. В стране был дефицит всего, и это накладывало отпечаток на всех, диктовало свои правила жизни.
Когда зарубежные гастроли цирковых коллективов, во многом благодаря Колеватову, возобновились, артисты начали привозить Колеватову из поездок какие-то подарки. Так сказать, в знак благодарности за то, что пустили в поездку, и ты заработал гораздо больше, чем заработал бы в Советском Союзе. В общем, несли подарки, а Анатолий Андреевич не сопротивлялся — так было принято.
Из мемуаров Игоря Кио «Иллюзии без иллюзий»: «Колеватов принимал подарки от артистов, но принимал их, совершенно не делая из этого никакого секрета. Я помню, как в восьмидесятом году, когда ему исполнилось шестьдесят лет, празднование дня рождения происходило прямо у него в кабинете на Пушечной улице. Приходили директора цирков, артисты, все с подарками. Он их принимал, не считая, что в этом есть что-либо зазорное, а уж тем более противозаконное».
Как вспоминали следователи, во время обыска у себя дома Колеватов откровенно, ничего не скрывая, рассказывал оперативникам, кто и что ему подарил. По каждой вещи он честно давал показания: „Да, это вот эту вещь мне подарила вот такая-то, эту передал вот такой-то…“». Практически он признал все. Во время обысков Колеватов был абсолютно спокоен.
Он будто до последнего не верил, что с его связями и известностью вся эта история может закончиться для него реальным сроком.
Не стоит, конечно, думать, что у Колеватова среди артистов не было недоброжелателей и обиженных тем или иным его решением. Так не бывает. Кто-то считал привезенное подарком, а кто-то — поборами. В ходе следствия недовольные утверждали, что пытались прекратить поборы и жаловались на директора. Писали заявления на имя Шауро, который тогда заведовал отделом культуры в ЦК КПСС. Но мало кто знал, что Шауро с Колеватовым — давние друзья. Он эти заявления передавал… Колеватову. Во время обыска в его кабинете в нижнем ящике стола нашли целую стопу таких заявлений.
Но кроме Шауро, Колеватов дружил еще и с министром внутренних дел Щелоковым. Так что было кому за него заступиться.
На следующий день после задержания, рано утром в управлении УБХСС, утверждали оперативники, якобы появились какие-то люди и порекомендовали им: «Прекращайте дело и освобождайте Колеватова. Пожилой человек дал признательные показания, что вам еще надо? Его можно не держать под стражей».
Связываться с Щелоковым, который был не просто министром, но и личным другом Брежнева, желающих было немного, и Колеватова отпустили домой.
Но заместитель начальника УБХСС Виктор Кораблев все же решил рискнуть и позвонил в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС. Там его выслушали и попросили немедленно явиться со всеми документами. Кораблев помчался в Комитет.
Вспоминает Анатолий Синяков: «Едва отпустили Колеватова, раздается звонок из Комитета партийного контроля: „Колеватова немедленно арестовать“. Оперативники поехали за ним. Приезжают к нему домой, а он еще не успел даже ботинки снять после освобождения. Оперативники говорят: „Не надо, не снимайте, поехали обратно“».
Уже было очевидно, что посадить хотели многих, не только Колеватова, дабы дело действительно выглядело солидно. Колеватов, человек чуткий и артистичный, понял этот уклон следствия и не только ничего не скрывал, а то и придумывал кое-что. Евгения Рогальского он откровенно оговорил, якобы тот подарил Колеватову какие-то браслеты. Энгелина Рогальская по сей день настаивает — никаких браслетов и в помине не было.
