Как разбудить в себе Шекспира - [52]
ЭКСГИБИЦИОНИСТ. Кто, я?! Я ей удовольствие хотел доставить, а она… (Кричит ей вслед.) Дура! Что ты видела в своей жизни? Ничего! Нуль! Жаль мне вас, куриц, вот и стою тут! Из гуманных побуждений стою! Извращенец, ты подумай, а! Да я, если хотите знать, уважаемый специалист, я врач-маммолог! Тяжело и много работаю. А в свободное время, вместо того чтобы на диване лежать, стою тут. Ради вас, баб, стою! К красоте приобщаю! Тьфу ты!
Первая шутка в этом фрагменте диалога – фраза «Вы же не знаете, что упускаете» – эксгибиционист страшно серьезен и уверен в своей красоте. И дальше его пафос только крепчает, надев маску «Я училка», он укоряет ее, воспитывает и сообщает о своей основной профессии: оказывается, он уважаемый врач-маммолог. Мы видим принцип контраста, который использовал автор, чтобы создать интересного персонажа. Если бы извращенец молчал о своей профессии, было бы не смешно: собственно, мы ожидаем, что он не будет рассказывать о себе, как это и происходит обычно. Но наши ожидания нарушены – он откровенно рассказывает о своей уважаемой части жизни, и это создает комический эффект, который усилен самой ситуацией конфликта, в которой они находятся.
Тот же прием нарушенного ожидания, алогизма мы встречаем и в пьесе Дмитрия Данилова «Человек из Подольска». Мы ждем, что полицейские, которые несправедливо задержали человека из Подольска, будут бить его и подбрасывать наркотики. Но наши ожидания нарушены – полицейские проводят с ним урок краеведения, учат любить родину. Ситуация становится все более абсурдной, но, оказывается, полицейские знают и «за абсурд».
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА (поднимая голову). Я… я не понимаю. Почему это все? Почему вы меня спрашиваете про какой-то Подольск, про статус города? Мы где? Это, вообще, полиция?
ПЕРВЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Мы вам документы, кажется, предъявляли. Можем на улицу вас временно проводить, посмотрите на табличку у входа. Если сомневаетесь.
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА. Задержали меня просто так, ничего не объяснив, и спрашиваете, какое население. Какое это имеет отношение к делу? Почему вы спрашиваете? Абсурд какой-то.
ПЕРВЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Что? (Переглядывается со Вторым полицейским.) Абсурд?
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА. Ну да, абсурд!
Первый полицейский встает, снимает с вешалки висящую на ней резиновую дубинку, подходит к Человеку из Подольска.
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА. (В ужасе.) Нет! Не надо! (Закрывает голову руками.)
ПЕРВЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Сиди тихо.
С этого момента Первый полицейский обращается к Человеку из Подольска только на «ты». Несильно бьет Человека из Подольска дубинкой по плечу.
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА. Ай! А!.. Вы что?! Не надо!
ПЕРВЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Не любишь абсурд?
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА. Н-нет… Не…
Первый полицейский несильно бьет Человека из Подольска дубинкой по плечу.
ПЕРВЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Любишь, когда все понятно, логично, как положено? По правилам?
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА (плачущим голосом и одновременно с вызовом). Да! Да, я люблю, когда логично и понятно, когда я понимаю, что происходит, за что меня задержали, я хочу понимать… Я…
Первый полицейский слегка наклоняется и смотрит Человеку из Подольска прямо в лицо.
ПЕРВЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Логику любишь, говоришь? А знаешь, что с тобой надо было сделать по логике, чтобы избежать абсурда? Чтобы было как обычно, как всегда делается? Я тебе скажу. Сначала мы должны были бы тебя отмудохать в мясо, потом найти у тебя пять граммов белого порошкообразного вещества… Михалыч, где у нас наш заветный пакетик?
Второй полицейский открывает сейф, достает из него небольшой пакетик с чем-то белым, трясет им в воздухе, кладет обратно в сейф.
А потом повесить на тебя пару висяков. И дальше у тебя началась бы новая, интересная, насыщенная жизнь, а у нас бы улучшились показатели. Это если по логике, по заведенному. Ну что, любишь логику?
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА. Я… я не знаю… я ничего не сделал!
ПЕРВЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Любишь логику, я спрашиваю?
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА. Н-не знаю… нет.
ПЕРВЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. А абсурд любишь?
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА. Я… нет…
ПЕРВЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Не любишь абсурд? Тебе не нравится, что мы с тобой говорим об истории твоего города, не херачим тебя по яйцам и не подкидываем наркоту?
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА. Нет, нет! Нравится! Нравится об истории!
ПЕРВЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Любишь абсурд?
ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДОЛЬСКА. Да. Да!
Упражнения
Упражнение 74. Составьте синопсис вашего любимого фильма. Для этого вам нужно еще раз посмотреть его, останавливая воспроизведение видео после каждой сцены, чтобы вписать ее в синопсис. То есть вы смотрите фильм медленно, останавливаясь и дополняя синопсис. Таким способом вы детально исследуете нарратив – как сконструирован сценарий этого фильма, как рассказана история.
Упражнение 75.Напишите синопсис вашей пьесы, пользуясь структурой Хейга.
Упражнение 76. Прочтите разобранные выше рассказы. Какие интересные нарративные ходы вы отметили в них? Может быть, что-то из этого вы можете использовать в своей новой пьесе? Какие способы удержать внимание читателя вы планируете использовать в вашей пьесе?
Упражнение 77.Автор книги «Восемь комедийных характеров. Руководство для сценаристов и актеров» Скотт Седита предлагает следующее упражнение: представьте, что к пассажиру самолета подходит стюардесса с тележкой напитков и спрашивает: «Вам кофе, чай или парашют?» Придумайте другое третье слово, чтобы фраза сохраняла свой запас смешного.
В 1831 году состоялась первая публикация статьи Н. В. Гоголя «Несколько мыслей о преподавании детям географии». Поднятая в ней тема много значила для автора «Мертвых душ» – известно, что он задумывал написать целую книгу о географии России. Подробные географические описания, выдержанные в духе научных трудов первой половины XIX века, встречаются и в художественных произведениях Гоголя. Именно на годы жизни писателя пришлось зарождение географии как науки, причем она подпитывалась идеями немецкого романтизма, а ее методология строилась по образцам художественного пейзажа.
Как наследие русского символизма отразилось в поэтике Мандельштама? Как он сам прописывал и переписывал свои отношения с ним? Как эволюционировало отношение Мандельштама к Александру Блоку? Американский славист Стюарт Голдберг анализирует стихи Мандельштама, их интонацию и прагматику, контексты и интертексты, а также, отталкиваясь от знаменитой концепции Гарольда Блума о страхе влияния, исследует напряженные отношения поэта с символизмом и одним из его мощнейших поэтических голосов — Александром Блоком. Автор уделяет особое внимание процессу преодоления Мандельштамом символистской поэтики, нашедшему выражение в своеобразной игре с амбивалентной иронией.
В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.
«Юмор можно препарировать, как лягушку, но она умирает в процессе (…) В юморе не получится долго ковыряться. Он с легкостью ускользает от вас». Элвин Брукс Уайт Автор этой книги Майк Сакс не пытается «разделать» комедию «до смерти», словно несчастную лягушку. Нет, он лишь осторожно проходится по всем ее составляющим, уважая это хрупкое искусство. Здесь вы найдете 15 эксклюзивных интервью с лучшими представителями индустрии. Свои истории и секреты раскрывают создатели проектов «Офис», «Парки и зоны отдыха», «Монти Пайтон», «Субботним вечером в прямом эфире», «Новенькая», «Нью-Йоркер» и т.д.
Студия Pixar известна на весь мир своим умением рассказывать истории. Каждый из нас переживал за маленькую девочку, попавшую в настоящую Корпорацию монстров; за юного Молнию Маккуина, мечтающего стать легендой гоночного спорта; за робота ВАЛЛ-И, готового пожертвовать собой ради спасения любимой; и, конечно, за шерифа Вуди и Базза Лайтера, которые уже много лет учат детей умению дружить. Эта книга – сборник секретов повествования работников студии, основанных на вышеупомянутых мультфильмах. Каждая глава раскрывает один из аспектов сторителлинга, которые будут полезны всем, кто хочет рассказывать свои истории.
Каждый человек – как книга, каждый человек – целая история. Наши воспоминания, наши страхи и эмоции – все это может послужить хорошим сюжетом для произведения, способного изменить нас самих. Социолог, педагог и беллетрист Джессика Лоури расскажет, как принять свой негативный и позитивный опыт, создать свою актуальную и цепляющую книгу и изменить жизнь к лучшему.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
«Уолтер – первооткрыватель, каким я хотел бы стать, и человек, к которому нужно внимательно прислушиваться и которым нужно наслаждаться». Фрэнсис Форд Коппола, режиссер Впервые на русском языке! У вас в руках книга-легенда, входящая в золотой фонд литературы о кинематографе. Ее автор Уолтер Мёрч – прославленный мэтр Голливуда, опытнейший режиссер монтажа и блестящий рассказчик. Он работал над такими культовыми фильмами, как «Крестный отец», «Апокалипсис сегодня», «Английский пациент», является обладателем «Золотой пальмовой ветви» на Каннском фестивале и трех «Оскаров». Эта книга – лучшее пособие по монтажу, которая будет интересна не только профессиональным читателям, но и всем, кто увлекается миром кино и хочет в нем разбираться: вас ждет немало открытий! Специально для этого издания Уолтер Мёрч обновил и дописал некоторые главы, а также составил предисловие для своих русских читателей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.