Как работают над сценарием в Южной Калифорнии - [148]
А развязка — момент, когда Катя позволяет Гоше вернуться в свою жизнь, и оба прощают друг другу ошибки, а она признается, что долго ждала его. К тому моменту она уже верит, что это настоящая любовь, несмотря на то что не знает его фамилии, адреса и места работы. Ей удалось побороть сомнения в собственных чувствах, хотя она так мало о нем знает. В своем сердце она уже поверила ему, а остальное не важно.
Основное напряжение истории Людмилы состоится чуть позже Катиного. На вечере, где она выбирает Сергея как «отличную кандидатуру» в женихи, он знаменитый хоккеист, ездит на международные соревнования и не пьет. Сможет ли сама она устроить собственное будущее, «окольцевать» добычу? Кульминация ее истории — в самом начале повествования о событиях 1978 года, когда она отдает «последние копейки» спивающемуся и отчаявшемуся Сергею. Он не только не обеспечил ей достойную жизнь, но сам занимает у бывшей жены деньги и даже бьет ее. Но, в отличие от Кати, Людмила не спешит учиться на ошибках. Она полагает, что это просто был «неудачный выбор», Сергей — лотерейный билет без выигрыша. Она продолжает рассматривать мужчин как средство улучшения качества жизни. Развязка ее истории происходит в химчистке, где она флиртует с генералом. Жизнь ничему не научила ее, она продолжает искать легкие пути.
Основное напряжение для Антонины наступает раньше, чем для обеих подруг. В середине первой части Николай приглашает всех трех девушек на родительскую дачу. Примут ли Антонину сторонники столь патриархального уклада жизни? Родителям жениха Антонина понравилась, и с этого момента разворачивается ее история. Кульминация — свадьба с Николаем вскоре после авантюры Людмилы и Кати в богатой квартире. Ее свадьба — абсолютно нормальное для девушки ее возраста развитие отношений с мужчиной. Катя на третьем месяце и не замужем — очень просто отследить контраст. А развязка — мудрые слова о мужчинах и неожиданное понимание брака и самореализации. На даче, после того как они хором спели грустную песню о любви и признались, что уже не молоды, Антонина говорит, что мужчину надо лепить самой, готовых идеальных не бывает. Людмила все еще надеется «вытащить счастливый билет», Антонина же не питает иллюзий и растет как личность — ее достижением становится обаятельный, непритязательный и неунывающий Николай.
Тема
Тема самореализации всплывает не только в истории Кати, но и — со значительными вариациями — в двух побочных сюжетах. Правда, там она до предела упрощена: простое семейное счастье жены и матери или же скользкая дорожка той, кто пробивается в жизни, обманывая мужчин. Эти в чем-то полярные истории самореализации работают на усложнение основного сюжета.
Эта тема всплывает не только в побочных сюжетах, но и в ответвлениях основного, Катиного. В особенности она актуальна с появлением Гоши, рассказывающего легенду об императоре, который стал выращивать капусту, и так явно любящего друзей и работу. Для контраста показано признание Рудольфа в том, что он прожил пустую жизнь. Да и решение Сергея изменить свою жизнь — тоже ради создания контраста с Людмилой, которая не учится на своих ошибках. Достигнув дна, он понимает, что для самореализации нужно работать.
Катя же проносит тему через всю историю — с фиаско, которым закончилась ее первая попытка устроить свою жизнь, с ошибочными решениями на стезе обмана, предложенной подругой. Потом она пытается компенсировать отсутствие личной жизни, заполучив в любовники женатого мужчину, но прекрасно понимает, что это совершенно не то, что ей нужно. И она с головой погружается в работу, где достигает больших успехов. Тем не менее она чувствует, что не живет полной жизнью. Она живет в комфорте, ладит с дочерью, ее уважают коллеги, она участвует в общественной жизни, но чувствует, что чего-то ей не хватает.
О том, чего именно, мы догадываемся лишь тогда, когда в разговоре с подругами она соглашается, что «где они, мужики-то? Повыродились все к чёрту». Сразу же после этого она встречает Гошу, и кажется, что ее мечта о настоящем мужчине сбылась. Она чувствует, что хочет будущего с этим человеком, однако не вполне доверяет себе, своим чувствам и ему самому — и не говорит правды о себе. Она все еще полагается на долю обмана ради создания иллюзии наполненности. Позднее, когда правда таки выплывает, она через боль потери настоящей, подлинной любви наконец осознает, что такое самореализация в отношениях и как ее достичь. Она готова к ней больше, чем когда-либо в жизни, и это, теперешнее, и есть то, чего она хотела на самом деле.
Единство
Из-за нетривиальной структуры — основная история и две параллельные, побочные — в фильме есть два фактора единства. Изначально мы следим за историей Кати и единством действия: она добивается своей цели и стремится реализоваться, что вскоре трансформируется в попытку построить карьеру и добиться нормальной жизни, будучи матерью-одиночкой. Единство сохраняется и впоследствии, когда цели включают в себя Гошу как символ обретения полноценности жизни. В то же время, следя за единством Катиной истории, мы имеем тематически связанные и параллельно развивающиеся истории Людмилы и Антонины, добивающихся обретения того же самого. Разумеется, каждая из побочных историй обладает собственным единством действия, а весь фильм определяется историей Кати. Но даже при этом тема — важнейший элемент, играющий ключевую роль в определении единства фильма. Она объединяет все три истории, в то время как каждая из них проистекает из единства действия. И, как часто бывает в случае, когда тема является основой единства истории, место действия также имеет основополагающее значение. Москва не только место действия истории и часть названия: она определяется как место, позволяющее самореализоваться в полной мере.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».