Как работают над сценарием в Южной Калифорнии - [147]

Шрифт
Интервал

Трое возлюбленных Катерины также являют собой серьезные препятствия на пути поиска ею себя и устройства своей жизни. Рудольф, на первый взгляд обаятельный и интригующий, — совершенно незрелый, и, когда ситуация меняется, на него оказывается невозможно рассчитывать. Он оставляет Катю наедине с беременностью и проблемами. Олег женат и может уделить Кате время лишь тогда, когда жены нет рядом. Он добродушен и безобиден, в нем есть определенный шарм, но он трус и дает понять, что его намерения касательно Кати столь же несерьезны, как и у Рудольфа. Гоша же создает конфликт совершенно иного рода. Он загадочный и слишком хороший. Она хочет верить его рассказам о себе и постепенно поддается его обаянию. И хотя он открыто признается Кате в любви и желании быть с нею и его намерения куда серьезнее, чем у обоих предшественников, однако он не сообщает ей ни своей фамилии, ни адреса. Кате приходится самой добиваться ответа на вопрос о том, стоит ли ему доверять, особенно актуальный в свете прошлых отношений.

Собственная неуверенность Кати также является серьезным источником конфликта. Интуиция велит ей не ввязываться в хитроумные планы Людмилы касательно привлечения молодых людей, тем не менее она не может ему противостоять.

Она не осмеливается сказать Рудольфу о беременности, пока не становится слишком поздно, но это повторяется еще раз — она не станет разубеждать Гошу и рассказывать, кто она и как преуспела, пока говорить об этом не становится слишком поздно. Некоторые удары судьбы она прямо-таки навлекает на себя, когда ищет свое место в мире, желая определить свою роль и свои права.

В Катиной истории переплетены все три источника конфликта, причем каждый провоцирует возникновение новых дилемм и новых кризисов, каждый стоит слез. Самое главное препятствие для Катерины — неуверенность в себе. Героиня делает карьеру, тем самым раздвигая рамки собственного мира, но сочетание сомневающейся натуры и ненадежных мужчин, которые встречаются на ее жизненном пути, в процессе развития сюжета частенько заставляет ее плакать в подушку.

Завязка и начало

Завязкой сюжета является то, что молодые женщины из провинции все чаще приезжают в Москву, чтобы сделать карьеру и выйти замуж — найти себя в будущем, определенном двумя вышеперечисленными рычагами. Москва сильно отличается от городков, в которых они выросли, являясь своего рода испытательным полигоном, проверкой на прочность. Москва — предел мечтаний, место, где только и возможно стоящее будущее. Говоря словами Людмилы об Антонине и ее избраннике Николае, «такого ты и в деревне у себя могла бы найти». Это и устанавливает парадигму того, что Москва символизирует для героинь истории. Антонина не ставит перед собой особенных целей, Людмила считает, что сможет добиться своего без особого труда, а Катя работает, чтобы воплотить в жизнь свои мечты, которые могут реализоваться лишь в Москве.

Для начальной сцены Черных и Меньшов выбрали день, когда первоначальный план Кати потерпел крах: она не поступила в институт и теперь не знает, что делать дальше, хотя цели и амбиции остались. Очень компактная сцена знакомит нас с тремя ее соседками по комнате в рабочем общежитии, причем каждая нарочно занята тем, что наглядно демонстрирует ее характер. Антонина занята домашними хлопотами, стирает и гладит белье. Людмила наносит на лицо страховидную маску, чтобы стать красивее, а Катя копается в книгах, не зная, что делать теперь, когда ее планы потерпели фиаско. Нам дают ключ к пониманию каждой из троих, причем делается это в забавной, живой сцене, уравновешенной эффектным появлением Николая.

Основное напряжение, кульминация и развязка

«Москва слезам не верит» идет два часа двадцать минут — это довольно долго, и большая часть дополнительного времени отдана на развитие двух параллельных побочных сюжетов. И у каждой из этих историй есть собственное напряжение, в каждой есть кульминационный момент и развязка, но лишь те, что присутствуют в истории Кати, определяют весь фильм и происходят в самый логичный для этого момент.

Основное напряжение истории Кати наступает, когда она соглашается на авантюру Людмилы — выдать себя за профессорских дочек, чтобы устроить званый вечер. Заглушив голос собственного разума, Катя полагается на уверенность Людмилы. Это роковое решение заставило ее обмануть Рудольфа, что привело к тому, что она забеременела от него, и он ее оставил. Этот факт заставляет ее вернуться к первоначальному плану — получать образование, параллельно растя дочь. С этого момента и закрепляется ее путь на вершину карьерной лестницы, как и обреченность на неудачи в личной жизни.

Кульминация Катиной истории приходится на момент, когда эта парадигма, казалось бы, начинает шататься. Она впускает в свою жизнь Гошу, он готовит им ужин и объявляет, что женится на ней, но через пять дней, за которые они должны лучше узнать друг друга. Это заманчивая перспектива, и она принимает предложение, продолжая терзаться сомнениями, ведь она так и не обрела настоящую уверенность в себе. Это первый случай, когда она представляет рядом с собой мужчину в качестве постоянного партнера.


Рекомендуем почитать
АПН — я — Солженицын (Моя прижизненная реабилитация)

Наталья Алексеевна Решетовская — первая жена Нобелевского лауреата А. И. Солженицына, член Союза писателей России, автор пяти мемуарных книг. Шестая книга писательницы также связана с именем человека, для которого она всю свою жизнь была и самым страстным защитником, и самым непримиримым оппонентом. Но, увы, книге с подзаголовком «Моя прижизненная реабилитация» суждено было предстать перед читателями лишь после смерти ее автора… Книга раскрывает мало кому известные до сих пор факты взаимоотношений автора с Агентством печати «Новости», с выходом в издательстве АПН (1975 г.) ее первой книги и ее шествием по многим зарубежным странам.


Дядя Джо. Роман с Бродским

«Вечный изгнанник», «самый знаменитый тунеядец», «поэт без пьедестала» — за 25 лет после смерти Бродского о нем и его творчестве сказано так много, что и добавить нечего. И вот — появление такой «тарантиновской» книжки, написанной автором следующего поколения. Новая книга Вадима Месяца «Дядя Джо. Роман с Бродским» раскрывает неизвестные страницы из жизни Нобелевского лауреата, намекает на то, что реальность могла быть совершенно иной. Несмотря на авантюрность и даже фантастичность сюжета, роман — автобиографичен.


Том 5. Литература XVIII в.

История всемирной литературы — многотомное издание, подготовленное Институтом мировой литературы им. А. М. Горького и рассматривающее развитие литератур народов мира с эпохи древности до начала XX века. Том V посвящен литературе XVIII в.


Введение в фантастическую литературу

Опираясь на идеи структурализма и русской формальной школы, автор анализирует классическую фантастическую литературу от сказок Перро и первых европейских адаптаций «Тысячи и одной ночи» до новелл Гофмана и Эдгара По (не затрагивая т. наз. орудийное чудесное, т. е. научную фантастику) и выводит в итоге сущностную характеристику фантастики как жанра: «…она представляет собой квинтэссенцию всякой литературы, ибо в ней свойственное всей литературе оспаривание границы между реальным и ирреальным происходит совершенно эксплицитно и оказывается в центре внимания».


Перечень сведений, запрещенных к опубликованию в районных, городских, многотиражных газетах, передачах по радио и телевидению 1987 г.

Главное управление по охране государственных тайн в печати при Совете Министров СССР (Главлит СССР). С выходом в свет настоящего Перечня утрачивает силу «Перечень сведений, запрещенных к опубликованию в районных, городских, многотиражных газетах, передачах по радио и телевидении» 1977 года.


Время изоляции, 1951–2000 гг.

Эта книга – вторая часть двухтомника, посвященного русской литературе двадцатого века. Каждая глава – страница истории глазами писателей и поэтов, ставших свидетелями главных событий эпохи, в которой им довелось жить и творить. Во второй том вошли лекции о произведениях таких выдающихся личностей, как Пикуль, Булгаков, Шаламов, Искандер, Айтматов, Евтушенко и другие. Дмитрий Быков будто возвращает нас в тот год, в котором была создана та или иная книга. Книга создана по мотивам популярной программы «Сто лекций с Дмитрием Быковым».