Как прийти в Церковь - [4]
Таинствами называли также события из жизни Христа, церковные праздники[15]. «Праздник» и «таинство» могли восприниматься как синонимы: каждый праздник носил мистериальный, таинственный характер, и каждое Таинство, в частности Крещение, воспринималось как праздник. Об этом говорит Григорий Богослов в одной из проповедей: «Опять Иисус мой, и опять таинство – таинство не обманчивое и безобразное, таинство не языческого заблуждения и пьянства… но таинство высокое и божественное, подающее нам высшее сияние»[16]. Под «таинством» в данном случае понимается праздник Богоявления, которому посвящена проповедь.
Если же говорить о Таинствах как священнодействиях, то, как мы видели, в число таинств включали, например, монашеский постриг, чин погребения усопшего. Характер Таинства имеют и другие священнодействия, относимые ныне к категории обрядов, например, великое освящение воды в праздник Богоявления. Молитвы этого чина имеют ярко выраженную «евхаристическую» окраску, священник просит Бога ниспослать Святого Духа на воду, после чего происходит преложение ее в «великую агиасму» – святыню, которую с благоговением принимают внутрь, которой помазываются и окропляются верующие. Чин освящения храма тоже имеет тбинственный характер.
Большинство церковных Таинств генетически связано с Евхаристией: в византийский период эти Таинства, как правило, не отделялись от Евхаристии. Чин Крещения и миропомазания завершался Евхаристией; рукоположение во все священные степени происходило (и до сих пор происходит) во время Евхаристии; Таинство брака также выросло из благословения, которое епископ преподавал брачующимся во время Евхаристии. Ни одно из этих Таинств не воспринималось как «частное» богослужение, как «треба», которая может быть совершена в отрыве от евхаристической общины.
Впоследствии некоторые Таинства (например, Брак) отделились от Евхаристии, однако сохранили следы связи с ней. Сохранилось и понимание Таинства как «соборного» действия, даже если оно совершается вне Евхаристии и вне храма, как, например, Таинство Елеосвящения, которое может совершаться на дому. В последнем случае в лице семи священников, которые, согласно уставу, должны совершать это Таинство, Церковь сама приходит в дом к больному, не способному прийти в храм.
Все Таинства совершаются внутри Церкви, они неотделимы от Церкви. Православному сознанию чуждо латинское учение о действенности таинств ex opere operato (посредством совершённого действия). Согласно этому учению, гарантом действенности семи таинств является факт их правильного совершения, причем Таинства рассматриваются как орудия благодати, над которыми Церковь не властна, которые действуют сами по себе, независимо от Церкви[17]. Для православного богословия такая постановка вопроса неприемлема, так как понятие Таинства вне Церкви, помимо Церкви или вопреки воле Церкви для него не существует.
Смысл каждого Таинства может быть выражен термином «преложение» (metálhyiV), употребляемым в отношении Святых Даров на Евхаристии. Этим термином, буквально означающим «изменение», в литургии Василия Великого обозначается то, что происходит с хлебом и вином, когда они становятся Телом и Кровью Христа. Вид хлеба и вина остается, но реальность меняется: хлеб и вино перестают быть таковыми и становятся Телом и Кровью Христа. Благодаря причащению аналогичное изменение происходит с человеком: его физические свойства не меняются, но он принимает внутрь себя Бога и духовно преображается, соединяясь с Ним. Такое же изменение происходит с человеком в Таинстве Крещения: он сходит в купель ветхим, а выходит новым, заново родившимся.
Таинства приоткрывают перед человеком реальность иного мира и способствуют его духовному перерождению. Об этом говорит Николай Кавасила: «Посредством Таинств, как бы посредством оконцев, в мрачный мир проникает солнце правды и умерщвляет жизнь, сообразную с этим миром, и восстанавливает жизнь сверхмирную»[18]. Для того чтобы соединиться с Христом, верующему необходимо «усовершаться Таинствами, омываться, помазываться, наслаждаться святой трапезой. К совершающим это приходит Христос и водворяется в них, и соединяется с ними, и исторгает из нас грех, и влагает Свою жизнь и силу, и делает общниками Своей победы»[19]. Таинства открывают человеку путь к обожению:
Принадлежащее Главе[20] делается и нашим. Посредством воды мы превращаемся в безгрешных, посредством мира участвуем в Его благодеяниях, посредством трапезы живем одной с Ним жизнью, и в будущем мы – боги через Бога и наследники одного и того же с Ним, царствующие в одном с Ним царстве, если только добровольно не ослепим себя в этой жизни и не раздерем царский хитон. Ибо с нашей стороны только то требуется для получения блаженной жизни, чтобы сохранять дары и соблюдать благодеяния и не сбрасывать венец, который сплел для нас Бог со многим потом и трудом. Такова жизнь во Христе, которую поддерживают Таинства
