Как поджарить цыпочку - [17]
– Спать с ним не могла. Сказала, ни за что, и все тут.
– В этой чертовой стране и есть-то больше нечего.
– Там така-а-а-я грязь.
– Я все спрашивал про Тех-Мех.[8] Они на меня смотрели, как на сумасшедшего.
– Боюсь, особым умом они не отличаются. Может, солнце слишком припекает…
– Зато мы нашли TGIF.[9] Правда, Везунчик?
– Чуть не бухнулись на колени с криками «Слава богу!».
– Ели мясо с картошкой. Вот настоящая еда. Может, поэтому они все такие низкорослые. Меньше карликов.
– Джей Ди!
– Да нет, правда!
Сью Эллен хихикнула и сцапала еще одну оливку.
– Боже ты мой, – вскинув брови, воскликнула она, когда Джасмин вошла в гостиную с первым блюдом. Это были горячие, только что со сковородки, пирожки с крабами.
– Ой, жирные, – пробормотала она.
Джасмин обернулась и смерила взглядом своего нового смертного врага.
– Сейчас сделаю тебе овощной салатик.
– Да нет, не надо…
– Нет, сделаю. Это быстро.
– Но… – Сью Эллен уже успела учуять лимонно-укропный аромат, шедший от масляных пирожков, которые Джасмин демонстративно пронесла у нее под носом и поставила перед Джеем Ди. Глядя на золотые шарики теста, она надула губки и удрученно принялась ковыряться в салате. Джей Ди с хрустом воткнул вилку в пирожок, положил в рот пышущий жаром шарик и расплылся блаженной улыбкой.
Уговорив одну бутылку, Дэниел пошел в подвал за другой. Джей Ди увязался за ним.
– Ну-у-у, очень даже неплохо, – оглядевшись вокруг, отметил Джей Ди.
Из второго холодильника, который стоял у них в подвале, Дэниел извлек бутылку дорогого вина. Придется потратить на вино на двадцать долларов больше, чем собирался. Но раз Джей Ди пришел, никуда не денешься. Джей Ди взял бутылку, изучил этикетку и, не сказав ни слова, вернул ее Дэниелу.
– Мы только что сделали бассейн. За джакузи, помнишь? – сказал он. – Так что давайте приходите.
– Ты, я смотрю, в хорошей форме.
Джей Ди улыбнулся и похлопал себя по рыхлому животу. Быстро оглянувшись на дверь, он наклонился к Дэниелу.
– Я встречаюсь тут с одной.
– Встречаешься с одной.
– Да ладно, все ты понял. – Джей Ди сделал недвусмысленный жест.
– А-а! – догадался Дэниел.
– Без этого мужику просто никуда. Лучшая на свете зарядка, я тебе скажу.
– Дэниел, – позвала сверху Джасмин.
– Идем.
– Ну, желаю, – хрипло произнес Джей Ди и тяжело засопел в свой стакан.
На следующий день Дэниел, сгорбившись, сидел за рабочим столом и разговаривал по телефону.
– Да ладно, будет вам. Десять месяцев – это ерунда. Театру понадобилось три года, чтобы заплатить за электричество. Алло. Алло? – Он швырнул телефонную трубку. – Кретины!
– Спокойно, учитель, спокойно.
Дэниел поднял глаза и обнаружил сидящего перед ним Джоша, своего бывшего студента, десять месяцев назад отправившегося попытать счастья в Лос-Анджелес. Устроившись в поломанном кресле, парень в сверкающей белой отутюженной футболке и черном с иголочки кожаном пиджаке изучающе оглядывался вокруг.
– Рад видеть, что здесь все по-прежнему.
Дэниел откинулся на стуле, разглядывая Джоша. Среди немногих талантов, которыми, по мнению Дэниела, одарила природа этого полумужчину-полуребенка, было умение со вкусом одеваться и обворожительно улыбаться.
– Чего вернулся? Уволили из посудомоек?
– А как насчет второй роли в триллере про Белый дом?
У Дэниела внутри что-то оборвалось.
– В том самом, с Морганом Фриманом?
– Именно. Я его уважаю, как отца. Но знаете, я у вас многому научился.
Дэниел замахал на него руками.
Джош наклонился к нему и очень серьезно сказал:
– Нет, правда. Вы – настоящий человек. Научили меня всему, что знаю.
Дэниел смущенно пожал плечами.
– Ну, рад, что пошло на пользу.
– Хотя многое из того, чему я научился, в Лос-Анджелесе пришлось забыть. Всю эту чушь про умение делать выбор. Пустая трата времени. Что это дает? Но какой-то прок от этого все-таки был.
– Может, ты что-то делал не так? Почему на занятия не ходил? Глядишь, чему-нибудь и научился бы.
Джош потянулся всем своим почти двухметровым телом. Он был такой крахмально-чистый, что рядом с ним все казалось грязным.
– Пора идти, – сказал он. – Обедаю с Морганом.
У дверей он задержался.
– Вывеску на дверь так и не повесили.
Дэниел устало взглянул на него.
– Что, так трудно было нас найти?
Джош ухмыльнулся.
– Да нет, чего там. Пришлю вам деньжат. Надо привести здесь все в порядок. Народ захочет узнать, где я начинал.
– Привет.
В дверях кабинета стояла Тина. С момента ухода Джоша Дэниел не шелохнулся. Целый час он сидел, уставясь взглядом в сломанный вентилятор на потолке. Во рту пересохло, взгляд потух. Тина проплыла по кабинету, подошла к столу и склонилась над Дэниелом, дыша ему в лицо.
– Что ты говорил про возможность выбора? Подробнее можешь объяснить?
Дэниел не шелохнулся.
Она осторожно коснулась его плеча. Дэниел медленно оторвал взгляд от потолка и посмотрел на Тину. Короткая коричневая замшевая юбка, высокие замшевые сапоги, на губах двойной слой блеска, покачивающиеся холмики груди…
– Выбор… Да, это трудная штука.
– У тебя время есть?
Дэниел резко крутанул шеей, восстанавливая кровообращение.
– Есть полчасика. Кофейку бы выпил. Хочешь?
– Хочу.
– Тогда пошли.
Они вышли на Четырнадцатую улицу. Кофейная культура еще не добралась до Дюпон Серкл, поэтому они отправились на забитую кафе и закусочными Одиннадцатую на пересечении с Седьмой. Дэниел вручил Тине пластиковый стаканчик.
Джек Картер, успешный автор любовных романов, мечтает встретить женщину, похожую на своих героинь. Очаровательная Молли Макинтайр, его соседка по квартире, легко завязывает отношения и так же легко их разрывает. Необходимость проживания под одной крышей оба рассматривают как неизбежное, но временное зло. Однако когда Молли начинает писать собственные страстные романы и они мгновенно завоевывают признание, Джек приходит в ярость. Соперники уже готовы возненавидеть друг друга. Но недаром говорят: от ненависти до любви всего один шаг…
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.