Как перестать учить иностранный язык и начать на нем жить - [4]
Передовые образовательные учреждения, например Cambridge, разрабатывают все новые и новые увлекательные методы обучения и задания, приближенные к реальной жизни, уходя от простого заучивания топиков с составными частями Великобритании или ее главными городами. Мир стремится общаться, разговаривать, и многие привычные нам традиционные методики давно устарели. Мы же продолжаем думать, что единственный возможный способ учить языки — скучная зубрежка с постоянными спадами, вызванными желанием отдохнуть от этого утомительного занятия.
Удивительно, но именно в нашей стране идея жизни на двух языках была популярна буквально пару веков назад, по крайней мере в аристократических и зажиточных семьях. Недавно я искала информацию об образовании в России в XIX веке и наткнулась на критику домашнего образования самого Пушкина:
«В России домашнее воспитание есть самое недостаточное, самое безнравственное; ребенок окружен одними холопями, видит одни гнусные примеры, своевольничает или рабствует, не получает никаких понятий о справедливости, о взаимных отношениях людей, об истинной чести. Воспитание его ограничивается изучением двух или трех иностранных языков и начальным основанием всех наук, преподаваемых каким-нибудь нанятым учителем. Воспитание в частных пансионах не многим лучше; здесь и там оно кончается на 16-летнем возрасте воспитанника. Нечего колебаться: во что бы то ни стало должно подавить воспитание частное…»[1]
Перечитайте фразу еще раз: воспитание «ограничивается изучением двух или трех иностранных языков». Даже в таком критическом тексте мы видим, что два-три языка для человека XIX века — норма. Мы помним, что письмо Онегину Татьяна писала по-французски: этот язык был принят в обществе. Детство Онегина было совершенно типичным для представителя дворянского сословия в то время: «Судьба Евгения хранила: // Сперва Madame за ним ходила, // Потом Monsieur ее сменил…»
Конечно, часто приставленные к детям гувернеры являлись бывшими лакеями или прачками, никаких педагогических талантов не имели и язык могли дать очень специфический. Тем не менее в России, в аристократической среде, выросло не одно поколение людей, для которых французский был родным, языком для ежедневного общения, для переписки. В библиотеках русских дворян начала XIX века, как и в книжных лавках Москвы и Петербурга, половина книг была представлена в оригинальных изданиях.
Любовь ко всему французскому захватила не только Россию, но и всю Европу: в XVIII веке Франция ушла далеко вперед в вопросах моды, этикета, литературы, светской жизни. Неудивительно, что многие родители хотели обучать детей французскому языку наряду с русским.
Это приводило порой к курьезным ситуациям. Например, на процессе по делу декабристов выяснилось, что Михаил Бестужев-Рюмин, который всю жизнь прожил в России, по-русски почти не говорит. И чтобы отвечать перед судом, ему приходилось пользоваться словарем[2].
Дети того времени впитывали языки с пеленок: они вполне могли услышать французскую речь прежде русской. Сейчас мы сказали бы, что они изучали язык по системе погружения. Но постепенно эта система сменилась более известной нам зубрежкой грамматики в школе.
К середине XIX века французский исчез из обихода. При дворе Николая I общались уже по-русски, что сначала воспринималось как неслыханная наглость. Изучение языка со временем превратилось в школьный предмет, содержание которого сводилось в основном к заучиванию правил грамматики и переводам текста или шаблонных предложений. Иностранный язык перестал был частью жизни. В первые советские годы все силы в образовании были брошены на ликвидацию безграмотности в народе, и иностранные языки постепенно отошли на второй план. Позже эту ситуацию подкрепил железный занавес, при котором языки в принципе не были нужны большинству наших соотечественников.
В итоге выросло несколько поколений людей с «картонным» языком из учебника — устаревшим, негибким, таким, который не использовался ни в одной стране. Имея в прошлом пятерку по языку в школе и университете и впервые приехав за границу, эти люди не могли связать двух слов и понять, что им говорят.
В России есть и другие примеры билингвальности. Сейчас в Российской Федерации около 150 языков, и все они существуют параллельно с русским — официальным языком государства. В нескольких республиках говорят на двух языках, и никто не думает об этом как о каком-то чуде. Во всем мире общение на двух языках — скорее правило, чем исключение: более половины европейцев и четверть американцев или билингвальны, или мультилингвальны[3].
Другими словами, людей, живущих на одном языке, в мире меньше, чем тех, кто использует два языка и более. Почему же многие современные продвинутые люди, имеющие уважаемую должность и успешный бизнес, обладающие отличным уровнем интеллекта и широким кругозором, до сих пор живут на одном?
Давайте поговорим о наиболее распространенных препятствиях, мешающих жить на нескольких языках: о мифах, страхах и блоках из прошлого. Наверняка в этом списке вы найдете свои, и мы вместе разберемся, как с ними бороться.
Труд известного американского ученого И.Дж. Гельба посвящен развитию истории и эволюции письменности в ее многообразии и взаимосвязи с другими сферами человеческой деятельности. Автор описывает и сравнивает различные виды письменности и подробно прослеживает ее развитие от самых первых стадий рисуночного письма до создания полноценного алфавита. Последние главы посвящены будущему письменности и ее связи с речью, искусством и религией.
В монографии, приуроченной к 200-летию со дня рождения Ф.М. Достоевского, обсуждается важнейшая эстетическая и художественная проблема адекватного воплощения биографий великих писателей на киноэкране, раскрываются художественные смыслы и творческие стратегии, правда и вымысел экранных образов. Доказывается разница в подходах к экранизациям литературных произведений и к биографическому кинематографу, в основе которого – жизнеописания исторических лиц, то есть реальный, а не вымышленный материал. В работе над кинобиографией проблема режиссерского мастерства видится не только как эстетическая, но и как этическая проблема.
Есть потребность блеснуть остроумием и поразить собеседника в самое сердце своим острым языком? Без базара – вот вам книга, в которую вошли самые остренькие, самые перченые фразочки и слова, которые оставят приятное послевкусие, а возможно даже заставят покраснеть. Это уж как получится. Ни о каком классическом английском и речи быть не может. Только запрещенный английский, только хардкор. Эта книга поможет вам прокачать разговорный английский и лишить дара речи всех друзей и знакомых.
В книге впервые собрано научное наследие Евгения Абрамовича Тоддеса (1941–2014). Избегавший любой публичности и не служивший в официальных учреждениях советской и постсоветской эпохи, он был образцом кабинетного ученого в уходящем, самом высоком смысле слова. Работы Е. А. Тоддеса, рассеянные по разным изданиям (ныне преимущественно малодоступным), внятно очерчивают круг его постоянных исследовательских интересов. Это – поэтика и историко-философские воззрения Пушкина и его современников (Батюшкова, Вяземского, Кюхельбекера), это – творчество и драматические судьбы вождей филологической революции 1920‐х гг.
М.Голубков и его друзья, ставшие соавторами этой книги, хотели представить творчество писателя Юрия Полякова в литературном контексте последних четырех десятилетий. Самые разнообразные «приключения» его текстов составили литературоведческий «сюжет» издания. Литература – всегда диалог, сложное взаимодействие между книгами, современными и давними. В этом диалоге происходит накопление смыслов, которыми обладает художественный текст. Диалоги с произведениями А. Солженицына, Ю. Трифонова, представителя «московской школы» В.
Пособие для тех, кто желает легко и в непринужденной форме овладеть навыками изучения иностранных языков.
Эта книга поможет девочкам обрести уверенность в себе, устанавливать границы с окружающими, отстаивать свои интересы и выстраивать гармоничные отношения с семьей и друзьями. Она объясняет, как полюбить настоящую себя и как игнорировать токсичные образы, навязанные нам СМИ. На русском языке публикуется впервые.
Кто такой сверхчувствительный человек? Это тот, чья тонко настроенная нервная система не в состоянии игнорировать внешние раздражители. Как правило, это качество привносит в жизнь своего обладателя немало проблем. Например, неуверенность в себе, когда окружающие говорят, что он не такой, как все. Или неспособность сохранить душевное равновесие, когда нужно общаться с коллегами с тяжелым характером или с друзьями и родственниками, которые игнорируют его чувствительность. Эта книга написана для сверхчувствительных людей, которым остро необходимы стратегии выживания, чтобы сохранять спокойствие в современном безумном мире; она для их близких, которые хотели бы узнать, как поддерживать своих восприимчивых родственников, а также для всех тех, кто стремится чаще испытывать душевный покой и радость. На русском языке публикуется впервые.
Одно небольшое изменение в неделю — и к концу года в вашу семейную жизнь войдут 52 полезные привычки. Методика известных консультантов по здоровому образу жизни охватывает разные сферы: питание, физические упражнения, ментальные практики. Через год вы заметите, что вы и ваши дети стали более любознательными, внимательными, уравновешенными, и вдобавок укрепите физическое здоровье и улучшите взаимоотношения. Эта книга для тех, кто хочет сделать жизнь своей семьи более осознанной, здоровой и наполненной. На русском языке публикуется впервые.
Бывший спецназовец и успешный предприниматель Брэндон Уэбб отлично знаком со страхом. Страх помогал Уэббу остаться в живых в экстремальных ситуациях и он же помогает в мирной жизни. Автор утверждает, что страх нельзя победить, но можно сделать его своим союзником. Для этого книга предлагает программу из пяти понятных шагов. Она подходит не только спецназовцам, но и самым обычным людям. Чего бы вы ни боялись – учиться плавать, начинать новое дело или принимать трудное решение – пусть страх будет вашим союзником, а не врагом.