Как написать сценарий успешного сериала - [19]
Второй вариант – вы пишете в соавторстве. Есть ошибочное мнение, что соавтор должен быть вашей копией. Ни в коем случае. Соавтор должен вас дополнять.
Разные сценаристы по-разному относятся к соавторству. Кто-то приходит в ужас от одной мысли о том, что чужой человек заглянет в его творческую кухню. А кто-то наоборот, не может работать один. Есть авторы, которые очень сильны в чем-то одном – например, в структуре, или наоборот, в диалоге. Кто-то любит начинать проект, набрасывать десяток идей, а доводить их до ума – не хватает терпения. А кто-то, наоборот, плохо генерит новые идеи, но может, как бульдог, вцепиться в одну и довести ее до ума. Также есть сценаристы – «витрины», которые умеют себя преподнести, продать, произвести впечатление на заказчика. А есть интроверты, которые продавать себя не умеют, но пишут втихаря гениальные тексты, которые никто и никогда не увидит. Таким сценаристам лучше работать в паре, делегируя друг другу то, что у коллеги получается лучше. Это значительно, в разы повышает эффективность обоих авторов.
Итак, если вы чувствуете, что есть какой-то навык, который вы никак не можете освоить, как ни стараетесь – не пытайтесь его прокачивать.
Вы потеряете на это кучу времени, потерпите неудачу и получите депрессию. Делегируйте. Найдите человека, который делает это лучше, чем вы. И вы сразу же рванете вверх.
Теперь давайте поговорим о сценарных группах. Есть три основных вида сценарных групп.
Первый вид, самый простой, который используется на вертикальных сериалах. В проекте есть руководитель и есть сценаристы, которые напрямую подчиняются руководителю. Поскольку сюжеты серий достаточно герметичны (или есть некая простая горизонталь), нет необходимости в постоянном согласовании сюжетных линии и каждый автор работает автономно, отчитываясь перед хедрайтером или редактором.
Так мы работали над сериалом «Москва, центральный округ». Мы написали два сезона (3-й и четвертый) по 32 серии, то есть всего 64 серии. В группе было четыре автора. Третий сезон дался нам довольно тяжело, потому что нужно было перезапустить проект после восьмилетнего хиатуса. А вот четвертый был написан относительно быстро и легко. Авторская группа собиралась вместе всего два раза. На первой встрече мы обсудили горизонталь первых 16 серий. На второй – последних 16. И все. Дальше распределили серии и каждый работал сам, сдавая свои серии редактору. Потом отдали готовый сценарий одному автору, чтобы он одной рукой прошел по всему сериалу и исправил несостыковки в горизонтальной линии.
Так же мы работали над адаптацией сериала «Кости» для СТС. Там было 24 серии в сезоне. Все авторы работали отдельно, потом один сценарист одной рукой прошел по всему сериалу и поправил горизонтальные линии.
Эта модель – самая авторски ориентированная. Автор имеет максимальную свободу, какую он только может получить в работе над сериалом (если не считать ситуации, в которой он пишет проект целиком в одно лицо). В пределах своей серии автор может делать все, что хочет – вернее, все, что не выбивается из формата.
Следующая модель – это конвейер. Обычно он используется для написания телероманов, которые идут в дневном эфире. Там всегда огромные объемы – 100, 150 серий в сезон. И там необходимо выдавать 5 серий в неделю, причем, как правило, в таких проектах очень длинные и извилистые горизонтальные линии, которые держать в голове одному человеку невозможно.
Телероман – это американизированный вариант мыльной оперы. До США жанр добирался причудливым маршрутом из Латинской Америки через Францию и Канаду. В телеромане мы следим за жизнью семьи или нескольких семей на протяжении многих лет. Некоторые западные телероманы выходят в эфир десятилетиями. На таких проектах сменяется не одно поколение сценаристов.
Если сериал выходит в прайм-тайм (с 18—00 до полуночи), то в неделю показывают четыре серии (вечер пятницы – время музыкальных и комедийных шоу, вечер выходных – время кинопремьер). Если сериал утренний или дневной – пять серий в неделю.
Структура бригады выглядит таким образом:
Продюсер на телеканале
(человек, который отвечает за проект на канале; он, как правило, читает поэпизодники и – выборочно – серии)
↓
Исполнительный продюсер
(человек, который отвечает за проект в производящей компании; он читает все серии)
↓
Главный автор
(руководитель сценарной группы, хедрайтер, шеф-редактор, шоу-раннер; он отвечает за каждое слово, которое написано в сценарии)
↓
Сюжетчики
(одна бригада из 4—5 человек, они придумывают сюжет)
↓
Диалогисты
(две бригады по 4—5 человек, они расписывают диалоги)
Нетрудно заметить, что в самом низу цепочки находятся диалогисты. Они самые бесправные люди в бригаде. Их задача – максимально точно расписать диалоги в истории, придуманной сюжетчиками. К тому же сюжетчиков вдвое меньше, чем диалогистов, и у них больше зарплата. На этом основании сюжетчики мыслят себя «белой костью», «элитой», а диалогистов за людей не считают. Диалогисты же думают о сюжетчиках как о халтурщиках, которые не умеют писать диалоги. И те и другие в чем-то правы.
Работа над сериями идет с шагом в две недели. Вот примерное расписание работы сценарной группы, которое, конечно же, может варьироваться.
Саспенс молчановского «Убийцы» держится на стремлении убежать от смерти, хотя все, казалось бы, предназначено для того, чтобы попасть смерти в лапы (Кристина Матвиенко, «Независимая газета»).Пьеса Александра Молчанова, надо сказать, каверзная: с одной стороны, слепок провинциальных будней, с другой – почти сказка (Андрей Пронин, «Фонтанка. ру»).«Убийца» в МТЮЗе производит сильное и целостное впечатление (Илья Абель, «Эхо Москвы»).
В сборник вошли пьесы, написанные в 2005—2019 годах. Практически все пьесы, представленные в сборнике, были поставлены на сцене в России и за рубежом.
В книге публикуются произведения, участвовавшие в первом фестивале «Новая пьеса для детей», который состоялся 5–7 января 2015 года на Новой сцене Александринского театра. Были представлены образцы современной пьесы для детской и подростковой аудитории не только молодых авторов, но и добившихся признания опытных драматургов: Максима Курочкина, Павла Пряжко. Наглядным образом участники фестиваля доказали, что театр для детей и подростков может стать интересным не только для юных зрителей, но и для взрослых.
1996 год. Журналист областной газеты приезжает в северный поселок, чтобы написать о загадочном исчезновении школьницы, и обнаруживает целый мир — со своими мировыми обидами, мировыми войнами и совсем не мирными сказами. Здесь, в настоящей России, все наизнанку: слово насыщает, как яблоко, от снов загораются дома, а убитые выходят из огня, чтобы отомстить обидчикам. Редакционное задание превращается в охоту, и газетчик уже сам не знает, кто он — преступник, жертва или сказочник.
Занимательность, живость письма и остроумие не совсем те свойства, которых мы по умолчанию ждём от книги, озаглавленной «Букварь». Была бы доходчивой и полезной, и на том спасибо. Однако «Букварь сценариста» Александра Молчанова — редкое исключение из этого правила: внятный, удобный и по-хорошему утилитарный, он в то же время послужит изумительно приятным, остроумным и увлекательным чтением, в том числе для тех, кто даже в самых честолюбивых мечтах не видит себя в роли сценариста, пружинисто шагающего по красной ковровой дорожке навстречу заслуженной награде.Книга Александра Молчанова — удобный самоучитель по сочинению сценариев для тех, кому это нужно, и увлекательная анатомия кино для всех остальных.
5 февраля 1971-го года. Москва. Ваганьковское кладбище. Возле одной из могил собираются люди в строгих серых костюмах. Они ставят рядом с оградой шесть фотографий в рамках, раскладывают перед ними цветы, зажигают свечи.– Васильев, Стариков, Смирнов, Ласковой, Власов, Зябликов….Напротив кладбища останавливается машина. Опускается боковое стекло. Кто-то фотографирует людей на кладбище. Один из них оглянулся и заметил машину.– Они здесь, быстро, уходим!
В книге приводятся свидетельства очевидца переговоров, происходивших в 1995 году в американском городе Дейтоне и положивших конец гражданской войне в Боснии и Герцеговине и первому этапу югославского кризиса (1991−2001). Заключенный в Дейтоне мир стал важным рубежом для сербов, хорватов и бошняков (боснийских мусульман), для постюгославских государств, всего балканского региона, Европы и мира в целом. Книга является ценным источником для понимания позиции руководства СРЮ/Сербии в тот период и сложных процессов, повлиявших на складывание новой системы международной безопасности.
Эта книга рассказывает об эволюции денег. Живые деньги, деньги-товары, шоколадные деньги, железные, бумажные, пластиковые деньги. Как и зачем они были придуманы, как изменялись с течением времени, что делали с ними люди и что они в итоге сделали с людьми?
Говорят, что аннотация – визитная карточка книги. Не имея оснований не соглашаться с таким утверждением, изложим кратко отличительные особенности книги. В третьем томе «Окрика памяти», как и в предыдущих двух, изданных в 2000 – 2001 годах, автор делится с читателем своими изысканиями по истории науки и техники Зауралья. Не забыта галерея высокоодаренных людей, способных упорно трудиться вне зависимости от трудностей обстановки и обстоятельств их пребывания в ту или иную историческую эпоху. Тематика повествования включает малоизвестные материалы о замечательных инженерах, ученых, архитекторах и предпринимателях минувших веков, оставивших своей яркой деятельностью памятный след в прошлые времена.
Во второй книге краеведческих очерков, сохранившей, вслед за первой, свое название «Окрик памяти», освещается история радио и телевидения в нашем крае, рассказывается о замечательных инженерах-земляках; строителях речных кораблей и железнодорожных мостов; электриках, механиках и геологах: о создателях атомных ледоколов и первой в мире атомной электростанции в Обнинске; о конструкторах самолетов – авторах «летающих танков» и реактивных истребителей. Содержатся сведения о сибирских исследователях космоса, о редких находках старой бытовой техники на чердаках и в сараях, об экспозициях музея истории науки и техники Зауралья.
Книга содержит воспоминания Т. С. Ступниковой, которая работала синхронным переводчиком на Нюрнбергском процессе и была непосредственной свидетельницей этого уникального события. Книга написана живо и остро, содержит бесценные факты, которые невозможно почерпнуть из официальных документов и хроник, и будет, несомненно, интересна как профессиональным историкам, так и самой широкой читательской аудитории.
Эта книга является второй частью воспоминаний отца иезуита Уолтера Дж. Чишека о своем опыте в России во время Советского Союза. Через него автор ведет читателя в глубокое размышление о христианской жизни. Его переживания и страдания в очень сложных обстоятельствах, помогут читателю углубить свою веру.