Как квакеры спасали Россию - [77]

В числе квакерских сотрудников, решивших остаться в России, была и англичанка Маргарет Барбер. Она работала в Бузулукском уезде еще в первой миссии в 1916–1918 годах. Любимица местного населения, она лечила людей в Любимовке в 1916‐м, заведуя тамошней больницей. Покинув Бузулук в мае 1918 года, Маргарет Барбер поехала сначала в Москву, а оттуда – в Астрахань, где работала медсестрой в больнице. С большими приключениями – через Константинополь – она добралась до Англии. В 1922 году она снова отправилась в Советскую Россию, теперь уже навсегда. Мисс Барбер приехала в уже знакомую ей Любимовку, где работала сначала в больнице, а потом – в колхозе. Там она вышла замуж за местного учителя. Какое-то время спустя Маргарет Барбер заболела туберкулезом. Ее спасли квакеры. Позднее она вспоминала:

За нами послали лошадей и привезли к квакерам в Сорочинское. Они дали работу моему мужу, а нас с сыном положили в больницу. Уже после этого мы перебрались в санаторий Нэнси Бабб в Тоцком. К концу лета мы набрались сил и полностью выздоровели.

Маргарет с семьей вскоре уехала из этих мест – сначала в Уральск, а потом в Азербайджан. В России Барбер, медсестра и акушерка, получила специальность физиотерапевта. Риченда Скотт писала в своей книге, что в 1961 году Маргарет продолжала работать в СССР – она жила уже на черноморском побережье. Муж ее умер, а сын погиб на фронте – под Сталинградом.

Менее удачно сложилась жизнь англичанина Уильяма Уилдона, тоже оставшегося в СССР. Пацифист, марксист, после многочисленных отсидок в английских тюрьмах за сознательный отказ от участия в войне, он не смог получить работу по специальности у себя на родине. Тогда Уильям – хотя и не был квакером – отправился вместе с Квакерской службой помощи в Бузулук, где помогал русским преодолевать последствия страшного голода. Там он нашел свою любовь, его русскую жену звали Зинаида Иванова. Житель города Бузулука В. Мельников много лет спустя вспоминал:

В 1923 году мистер Вилдон женился на машинистке конторы Зине Ивановой. Исполняя волю родителей невесты, их обвенчали по христианскому обычаю в соборе. Я был приглашен Зиной, и как шафер во время церемонии держал над ее головой венец.

Они стали Вилдонами – так писали фамилию Уильяма советские чиновники. Уилл и Зина Вилдоны переехали из Бузулука в Самару, а потом в Москву, где жили в гостинице для иностранных сотрудников Коминтерна: Уилдон поступил туда на работу переводчиком.

5 октября 1937 года он был арестован, обвинен в шпионаже и подготовке диверсий и приговорен к расстрелу. Вильям Маршалович Вилдон был расстрелян на Рождество 1937 года.

ГЛАВА 11

Отношение квакеров к советской власти. Очарование идеалами коммунизма. Квакеры – полезные идиоты или упорные оптимисты?

Кроме Артура Уоттса, Маргарет Барбер, Алекса Уикстеда и Уильяма Уилдона, оставшихся в СССР по собственной воле, под влияние коммунистических идей попадали и другие квакерские работники как первой (1916–1919), так и второй (1920–1931) квакерских миссий. Большинство квакеров, поработавших в России и искренно симпатизировавших большевикам, уехали из страны, оставаясь, однако, в плену своих фантазий.

Так, Джон Рикман и его жена Лидия Рикман (до замужества Льюис) были убеждены в добрых намерениях коммунистов и даже зарегистрировали свой брак в Бузулукском совдепе в марте 1918 года. По их мнению, факт регистрации брака у большевиков являлся символом доверия к новой власти. Историк Дэвид Макфадден приводит цитату из письма Джона Рикмана, уверенного в том, что квакерам этой регистрацией удалось убедить местных коммунистов прекратить внесудебные расправы в Бузулуке:

Очевидец многих расстрелов, Рикман писал своей матери, что он нашел способ выразить свое несогласие с убийствами, не подвергая опасности благотворительную деятельность квакеров: «Тогда мы, полные спокойствия, приняли решение идти в Трибунал и рассказать им о том, что мы были свидетелями сцены, которая имела место днем… и верим в то, что они осудят такое вытеснение правосудия законами толпы… Мы полагали, что наилучший способ убедить их, что мы им доверяем, – это обратиться в их адрес не только с критикой, но и одновременно с просьбой о регистрации брака». План Джона и Лидии оказался действенным. Массовые расстрелы на время прекратились, деятельность квакеров продолжалась без помех, а местный уполномоченный комиссар в Бузулуке зарегистрировал их брак, —

отмечает Д. Макфадден.

После закрытия квакерской миссии в Бузулуке Рикманы отправились во Владивосток, откуда в октябре 1918 года они на пароходе достигли западного побережья США. Супруги отправились в Вашингтон: Джон и Лидия хотели поведать в столице о том, что происходило в Стране Советов. Англичанин и американка, симпатизировавшие новой власти в России, рассчитывали на то, что в Вашингтоне их хотя бы выслушают. Однако встретили их там с формальной любезностью и с досадой отмахнулись. На всем протяжении их дальнейшего путешествия в Лондон Рикманы горели желанием рассказать буквально всем о том, что на самом деле происходит в советской стране, но всякий раз, когда они пытались показать большевистский эксперимент в положительном свете, им приходилось сталкиваться с предубеждениями и недоверием. Надо сказать, что и позднее в своих рассказах, выступлениях и статьях они продолжали придерживаться все той же просоветской точки зрения. Сразу по возвращении, в 1919 году, Джон Рикман выпустил книжку «An eye-witness from Russia» («Свидетель из России»), а в 1950‐м – «The People of Great Russia» («Народ великой России»).