Как кулаки и попы боролись с колхозом - [3]
— Молитесь, православные, что ж делать, послужу и так. Ишь времена какие настали! — где ж теперь взять!
Так же, как и до этого, направляли ивановцев всем селом в монастырь за иконой Мефодия. Эту, в рост человека, икону Мефодия за 10 километров приносили в село, а на очередных подводах привозили монахов. После окончания молебствия поп, кулаки и монахи делали общее угощение, трапезу. В беседах за этой трапезой духом не падали.
— По-нашему, хоть и не может Русь православная быть без царя, но все же дело не в этом, — говорили монахи. — Если веру православную в народе удержим, то и бояться нам нечего.
— Истинно так, — вторили кулаки. — Все наше упование и опора — вера христова. За нее и будем держаться. Как жили, так и будем жить по-господнему… А ежели какой голоштанник, безбожник и пойдет поперек, за таким народ православный и шагу не шагнет.
— Истинно так, — одобряя кулаков, говорили монахи и поп. — Так оно было, так оно и будет во веки веков. На вас вся опора. Мы за вас, вы за нас, а все вместе за церковь христову. И все пойдет, как богу угодно. Главное — не давайте ходу еретикам, а они у нас есть.
— Есть такие, да ходу им нет и не будет, — отвечали уверенно кулаки. — Потому, кто они есть-то?.. Гольтепа… Добьются скоро веревки на шею.
Такие беседы кулаков и церковников можно было слышать на каждому шагу вплоть до Октябрьской революции. И поп, и монахи, и кулаки были спокойны.
Лишь в Октябре, особенно после того, как стало известно, что все земли церковные и монастырские должны быть переданы крестьянам, церковники с кулаками заволновались. В Ивановском начались снова заседания и беседы кулаков и попа. Особенно злило и волновало их то, что в селе смелее стал слышаться голос тех, кого они называли безбожниками, еретиками, и врагами крестьянства. Такими оказались молодые ребята — Ларионов, Грызлов, Козлов, Годунов, Фролов, братья Пичугины; некоторые из них только что вернулись с военного фронта. Молодежь стала чаще устраивать свои заседания и собрания. Первоначально они собирались одни, затем с каждым днем количество их возрастало, стали присоединяться и пожилые крестьяне. Договорились с учителем, и стали устраивать собрания в земской школе, открывшейся в Ивановском года за три до революции. Вскоре организовали культурно-просветительный кружок.
Кулаки с попом зазывали на свои собрания религиозно настроенных крестьян.
Собирались они в пустующей церковной школе. Эти собрания молодежь назвала «синадрионом»; собрания же молодежи кулаки с попом прозвали «совет нечестивых».
С этого времени и началась в Ивановском работа двух враждебных сил. Под видом защиты церкви христовой на собраниях церковников все разговоры сводились к одной цели — как лучше в дальнейшем околпачивать религиозно настроенных крестьян, как умнее запугивать крестьян пришествием революции, как умнее удержать крестьян в прежней кротости, на поводу у кулаков и попа.
Культурно-просветительный кружок начал свою работу с постановки спектаклей. Но вскоре большинство, не довольствуясь этим, требовало более полезной и нужной работы. Но как и с чего начать эту работу, не знали. После многих советов решили, что основной работой кружка должны быть не спектакли, а учение: «Надо учиться тому, как строить более доходное общественное хозяйство, как разумнее обращаться с землей, как умнее бороться с кулаками, попом и со всеми темными крестьянскими предрассудками».
А у кого всему этому учиться? Никто еще не строил общественного хозяйства, а самый главный учитель — поп — запустил всю церковную землю под пустыри.
Обдумывая этот вопрос, решили сделать самообложение членов кружка, а на собранные деньги купить книг и выписать газеты. Отрядили трех членов в Москву, и вскоре в кружке появились газеты и 650 штук разнообразных книжек. Большая часть книг была по сельскому хозяйству.
На собраниях кружка стали проводить время за чтением книг и газет. Читая, спорили, волновались, обдумывая, с чего начать перестраивать жизнь в селе. И выходило так: с чего ни начни, все крайне нужно и неотложно. Бескоровнику нужна корова, безлошаднику — лошадь, корове с лошадью — клевер, клеверу — многополье, многополью — землеустройство, и так бесконечно цеплялось одно за другое. Решили, что начинать надо с землеустройства.
А где землемер? О нем еще и слухов не было.
Выступил с речью Ларионов.
— Будем, товарищи, сами за землемеров. Мы с Фроловым с этой работой справимся. Цепь землемерную в волости нам дадут, разбить всю землю вместе с церковной на четыре поля мы сможем, а также разбить и на широкие полосы по едокам. Только поддерживайте, стойте дружней за наше предложение на общем сходе.
Пришла весна. Егорьев день. В Ивановском — престольный праздник. Этот праздник в то же время считался праздником мужичьим и лошадиным. Выгнали в стадо исхудалых коров, вывели лошадей. Пастух, держа икону Егория, ходит кругом стада. Поп святит воду, брызжет на скот. Он с кулаками доволен: всё идет, как и раньше.
После молебна сходка. Молодежь напомнила о церковной земле, о переходе на многополье. Кулаки выступили вперед.
— С какого края делить-то начнете? — ехидно спрашивали они. — Рано пташечки запели — смотрите как бы в железных клетках не насидеться. Аль у большевиков научились?
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
В числе государств, входивших в состав Золотой Орды был «Русский улус» — совокупность княжеств Северо-Восточной Руси, покоренных в 1237–1241 гг. войсками правителя Бату. Из числа этих русских княжеств постепенно выделяется Московское великое княжество. Оно выходит на ведущие позиции в контактах с «татарами». Работа рассматривает связи между Москвой и татарскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды (Большой Ордой и ее преемником Астраханским ханством, Крымским, Казанским, Сибирским, Касимовским ханствами, Ногайской Ордой), в ХѴ-ХѴІ вв.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда мир затаил дыхание…Прошло уже более 25 лет с окончания холодной войны, возраст целого поколения. Она началась более 75 лет назад, в 1944 — задолго до того как последние выстрелы Второй Мировой эхом разнеслись по пустошам Восточной Европы — с жестокой гражданской войной в Греции. Линии фронтов больше не рисуют, но они сохраняются в таких конфликтных зонах как Ирак, Сирия, Сомали и Украина. В эру массового производства АК-47 и ICBM, одной из таких горячих точек была Куба.Возможно, не с точки зрения потерь, а с точки зрения престижа и положения в мире, вторжение в заливе Свиней в 1961 г.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.