Как делаются деньги? - [82]

Перед кризисом 2007–2008 годов самый большой банк в Дании, Danske Bank, запустил рекламную кампанию со слоганом «Делай то, что делаешь лучше всего». Смысл кампании заключался в том, что банк позаботится о финансовых (скучных) делах клиента, тем самым дав клиентам свободу использовать свои таланты в их реальной (не финансовой) жизни. Кампания закончилась к началу финансового кризиса. Эта кампания, как и пример с фермером, предлагает образ финансового рынка и финансовых продуктов, по сути, обслуживающих реальную производящую экономику, или просто реальную жизнь. Финансовые продукты, и в особенности финансовые деривативы, являются сложными инструментами управления рисками, которые позволяют перекладывать определенные формы риска на тех, кто лучше всего сможет их поглотить. Такой образ является центральным для современных финансов, и мы можем проследить его историю до первых идей Марковица о портфельном выборе. Как мы увидели выше, правильный выбор портфеля позволяет инвестору не только управлять риском, но даже избавиться от него через диверсификацию. Когда этот образ прикладывается к деривативам, они воспринимаются как инструменты, необходимые для хеджирования и поддержания эффективности финансовых рынков. Они приносят пользу и экономике в целом. Этот образ был предложен, например, председателем совета управляющих Федерального резерва Аланом Гринспеном в печально известном теперь замечании, сделанном в 2003 году:

Хотя достоинства и издержки, связанные с деривативами, остаются предметом жарких споров, показатели, которые демонстрируют экономика и финансовая система в последние годы, подсказывают, что эти достоинства материально перевесили издержки ‹…› Использование растущего арсенала деривативов и соответствующее применение более сложных методов измерения рисков и управления ими являются ключевыми факторами, подкрепляющими повысившуюся устойчивость наших крупнейших финансовых посредников. Деривативы позволили разделить финансовые риски таким образом, чтобы способствовать и их измерению, и управлению ими ‹…› В результате менее уязвимыми к соответствующим факторам риска стали не только отдельные финансовые институты – вся финансовая система в целом стала более устойчивой[250].

Риск как реальное

При анализе финансовых рынков в первой и второй главе мы увидели, как риск можно обозначить в категориях жижековского реального. Финансовые деривативы являются сложным способом рассчитать, оценить и, по сути, символизировать всевозможные риски, что позволяет затем обменять их на деньги. Философский смысл тут заключается в том, что процесс символизации не является просто нейтральной фиксацией событий в порядке реального. Реальное как таковое возникает в качестве продукта процесса символизации. Давайте в очередной раз задействуем жижековское объяснение двойственности происходящего:

Сначала Реальное – это невозможное твердое ядро, недоступное нам напрямую; мы можем подобраться к нему лишь через множество символических вымыслов, виртуальных образований. Затем само это твердое ядро оказывается чисто виртуальным, не существующим на самом деле, тем X, который может быть реконструирован лишь задним числом из множества символических образований, которые и есть «все, что существует на самом деле»[251].

Это очень точное описание связи между риском и финансовыми деривативами. Сначала риск проявляется в виде непредсказуемых колебаний цены на определенном финансовом рынке, колебаний, которые могут иметь серьезные последствия для различных агентов, покупающих и продающих активы. Колебания цены на рынке горючего могут, например, иметь существенные последствия для коммерческого авиаперевозчика. Только те события, которые предполагают элемент непредсказуемости, обладают рискованной природой. Это, по определению, означает, что «мы не можем столкнуться» с данными событиями «напрямую». Одним из самых существенных последствий гипотезы эффективного рынка является как раз то, что колебания цены могут рассматриваться как случайные. Любое предсказуемое будущее событие, имеющее отношение к торгуемому на рынке активу, всегда уже учтено в текущей цене. Цены меняются только тогда, когда происходит что-то непредсказуемое. При такой предпосылке мы не сумеем предсказать будущие цены на топливо с абсолютной точностью. Однако мы можем столкнуться с ними через теорию вероятностей. Используя исторические данные по ценам на топливо, мы способны рассчитать вероятность десятипроцентного роста цены в некотором будущем промежутке времени. Расчеты различных вероятностей представляют из себя «множество символических вымыслов», и вытекающий образ долгосрочной перспективы является «виртуальным образованием». На основании этих расчетов можно установить цену на топливный фьючерс и предложить его на рынке в качестве страховки от риска возросшей цены.

Затем ценообразование фьючерсов и опционов на рынках деривативов проецирует определенные ожидания относительно рынка базовых активов, из которых дериватив выводится. Если цена на топливный фьючерс идет вверх, это служит сигналом того, что стоит ожидать нестабильности на топливном рынке. Данный сигнал воспринимается не только агентами, торгующими на рынках деривативов, но и теми, кто торгует на самом топливном рынке. Часто агенты торгуют одновременно и на том и на другом рынке. Торги на соответствующем рынке деривативов в значительной степени влияют на поведение на рынке базовых активов. Это означает, что, когда цены на топливо резко растут или падают, мы не можем определить, является ли это отражением изменения спроса и предложения реального топлива или же это просто результат эндогенных рыночных механизмов. На этой, второй, стадии ценовые колебания становятся «чисто виртуальными» и их причины могут быть «реконструирован[ы] лишь задним числом из множества символических образований». Иными словами, ценовые колебания получается объяснить только через изменения символизаций внутри самого рынка.