Как быть стоиком: Античная философия и современная жизнь - [56]

Добродетель есть высшее благо, а все остальное безразлично. Стоики позаимствовали эту идею у Сократа и считали добродетель наивысшим благом, поскольку это единственное человеческое качество, которое благотворно при любых обстоятельствах и помогает нам правильно использовать другие блага — здоровье, богатство, образование… Все остальное относится к разряду безразличных вещей, из которых добродетель нельзя обменять ни на что. Стоик может стремиться к приобретению предпочтительных безразличных вещей и избегать непредпочтительных безразличных при условии, что это не вынуждает его поступаться своей добродетелью. В современной экономической теории[164] эта система описывается теорией лексикографических предпочтений. К примеру, если вы хотите получить «Ламборгини», то, каким бы сильным ни было ваше желание, вы ни за что не обменяете свою дочь на автомобиль. Причина — в несоизмеримых лексикографических уровнях этих двух «благ».

Жить согласно с природой. Это значит применять разум к социальной жизни. Стоики считали, что, наделив нас определенными качествами, Вселенная указала нам, как мы должны жить. Люди по своей природе — социальные животные, наделенные разумом, и отсюда следует, что наше предназначение — применять свой разум для построения лучшего общества.

Дихотомия контроля. Одни вещи находятся под нашим контролем, другие нет (хотя на некоторые из них мы можем повлиять). Если мы здоровы психически, наши решения и поступки всецело находятся под нашим контролем. Все остальное — вне него. Следовательно, мы должны заботиться о том, что зависит от нас, а ко всему остальному относиться безразлично.

Выполняя духовные упражнения, мы должны помнить о том, что их предназначение — развить у нас четыре кардинальные стоические добродетели:

(Практическую) мудрость — умение правильно ориентироваться в сложных жизненных ситуациях.

Мужество — способность вести себя физически и нравственно правильно перед лицом любых обстоятельств.

Справедливость — способность относиться к каждому человеку независимо от его положения в обществе по-доброму и с сочувствием.

Умеренность — проявление воздержанности и самоконтроля во всех сферах жизни.

Ну вот мы и освежили в памяти основные принципы, которые лежат в основе стоической системы. Теперь мы хорошо экипированы для того, чтобы приступить к освоению двенадцати духовных упражнений, извлеченных мною из «Энхиридиона» Эпиктета (а точнее говоря, Флавия Арриана):

1. Анализируйте ваши впечатления. «Так вот старайся говорить[165] всякой неприятной фантазии [впечатлению]: "Ты являешься всего лишь умственным представлением и притом вовсе не тем, чем кажешься". Затем исследуй его и испытай по тем правилам, какие у тебя имеются. Прежде всего задайся вопросом, относится ли это видение к тому, что в нашей власти, или к тому, что вне ее. И если оно относится к тому, что вне нашей власти, то пусть у тебя под рукой будет следующее суждение: "Ко мне это отношения не имеет" ["Это не моя забота"]».

С этого классического принципа дихотомии контроля я и начал свою книгу. Эпиктет советует нам развивать привычку применять одну из основных его доктрин: всегда анализировать свои впечатления, то есть наши первичные реакции на события, людей и сказанные нам слова. Для этого необходимо удерживать себя от поспешных эмоциональных реакций, отстраняться от ситуации, чтобы дать себе простор для рационального обдумывания, и задаваться вопросом, находится ли это в нашей власти (и тогда мы должны предпринять соответствующие действия) или нет (значит, это не ваша забота).

Например, за несколько дней до написания этой главы я отравился испорченной рыбой и целых два дня влачил поистине жалкое существование. Обычно в таких ситуациях люди жалуются и ищут сочувствия. Однако, проанализировав свои первоначальные «впечатления», я осознал, что биохимия моего организма и его борьба с токсинами определенно не находятся в моей власти (хотя решение съесть рыбу в конкретном ресторане, конечно же, полностью зависело от меня) и я не могу изменить того, что уже случилось. А раз так, жаловаться и возмущаться не имело смысла. И хотя людям свойственно искать сочувствия у других, когда им плохо, стоики считали неприемлемым навязывать свои проблемы окружающим, если те ничем не могут помочь. Другими словами, стоики считали, что можно и должно сочувствовать другим людям, но просить сочувствия самому — слишком эгоцентрично и потому неприемлемо. Поэтому я последовал совету Эпиктета: отнесся к случившемуся как к биологическому факту, предпринял надлежащие медицинские меры (выпил пробиотики) и выработал правильное отношение к этой ситуации. Оно было таким: «Да, сейчас я не в состоянии работать и писать. Надо подождать, пока я поправлюсь, а пока вместо работы я могу заняться чем-то другим».

Слова Эпиктета: «Это не моя забота» — часто истолковывают неверно. Речь идет не о том, что мы не должны заботиться о происходящем с нами. Например, пищевое отравление как нельзя лучше напомнило мне, что стоики считали здоровье предпочтительной безразличной вещью, то есть тем, к чему нужно стремиться, но, разумеется, не поступаться при этом своей личностной целостностью и добродетелью. Но если вы действительно ничего не можете сделать в данной ситуации, то должны перестать «заботиться» о ней, поскольку она находится вне вашего контроля. Ларри Беккер называет это «аксиомой нецелесообразности» и дает ей предельно четкую формулировку: «Агенты не должны пытаться делать что-либо