Как бы волшебная сказка - [33]
Тара встала:
– Мама с папой привели в порядок мою комнату. Пошли, Питер, хочу показать тебе, как она выглядит.
– Я с вами, – встрепенулась Мэри.
Но Тара нежно заставила ее сесть обратно:
– Нет, мам, я хочу показать ему сама. А вы оба оставайтесь здесь.
Питер поднялся, чтобы следовать за Тарой наверх, но прежде Мэри наставила на него глаза, как два предупреждающих пушечных жерла. Когда брат и сестра оказались в ее комнате, Тара закрыла дверь и жестом пригласила его сесть на кровать.
– Помнишь, какой была эта комната, когда я ушла?
– Очень милой.
– Нет, поточней. Помнишь точно, какой она была?
– Более или менее.
Она подошла к стене у окна:
– Помнишь, что было здесь?
– Постер?
– Хорошая попытка. Постер с огромной бабочкой. Голубой бабочкой. А вот там тоже был постер. Какой?
– Joy Division.
– Ты гадаешь. Они мне не нравились. Вон там был постер фильма «Пропащие ребята»[21] с клятвой в вечной преданности Дэвиду, которого сыграл Кифер Сазерленд. Но еще у меня висел постер The Cure; тут стоял двухкассетник, там лежал плеер; здесь – задрапировано тонкими легкими шарфиками, на столбике нанизана куча дешевых браслетов. Железки, ну, знаешь, выпрямители для волос, щипцы – возле настенной розетки; можно было дом спалить. Там – «мартенсы» с флуоресцентными шнурками, мои любимые. Старая вертушка, твой подарок. И много кожаных ремней, я их носила с белыми дедушкиными рубашками, а за дверью висела мягкая фетровая шляпа и еще другая, с голубой кожаной лентой – подарок Ричи, там – пробковая доска с приколотыми на ней сухими розами и клочками бумаги с отрывками стихов, и я могла бы повторить каждую строку на каждом клочке.
– И что ты хочешь этим сказать? Что помнишь собственные вещи лучше, чем я?
– На старом ковре, который сейчас заменили, было пятно от туши, которую я пролила; занавески были не подрублены внизу, а подколоты булавками, потому что я не успела их удлинить, как собиралась. Я легко могу продолжить. Я хочу сказать, что все это, все эти вещи составляли мою жизнь и я все помню, словно это было лишь вчера.
– Ну так что? У тебя прекрасная память.
– Потом мы пойдем в твою комнату. Посмотрим, кто из нас лучше помнит твои вещи.
– Все продумала, да?
– Спорим, что я выиграю!
Это «спорим» было любимым словечком Тары до ее исчезновения. Она так часто говорила, с ранних лет.
Она присела на кровать рядом с Питером и взяла его за руку:
– Хочу сказать тебе пару вещей, прежде чем ты поспешишь делать какие-то выводы. Во-первых, я знаю, мама и папа думают, что у меня с психикой не в порядке, поэтому они так ласковы со мной. Я также знаю, что ты думаешь: я, мол, или психически больна, или прикидываюсь спятившей. Отлично, я и не ожидала, что ты отреагируешь по-другому, и уверена, было бы то же самое, поменяйся мы ролями… Боже, я столько думала, прежде чем рассказать тебе то, что рассказала. Я понимала, как рискую. Мне пришла в голову идея с кругосветным путешествием, но я знала: хотя такая история более приемлема, меня очень быстро раскусят, поскольку в жизни нигде не была, кроме одного-единственного места. Так что решила рассказать правду, будь что будет… Сейчас я сообразила, что, возможно, лгу себе по каким-то глубинным, смутным психологическим причинам. С людьми такое случается, ведь правда?.. Пожалуйста, учитывай это. Что я выиграла, рассказав тебе эту историю? Было бы проще сказать, что я убежала. Скажи я так, было бы намного меньше проблем. Я бы вытерпела гнев и ругань, которые бы обрушились на меня. Но, рассказав тебе, я сильно рисковала. Я не ждала, что ты поверишь мне, Питер. Понимаешь? Не ждала, да это мне было и не нужно. Я рассказала историю и не ждала, что ты или кто другой поверит мне хоть на секунду.
– Ну, – сказал Питер, – тут мы с тобой сходимся.
– Питер, я в большой беде. В большой. Что мне нужно, так это помощь. То, что я говорю тебе, – чистая правда. Я и сама этому не рада. Меня не было шесть месяцев, и я вернулась как только смогла, а когда вернулась, все изменилось. Изменилось так невероятно, что я даже не осмеливалась идти домой. Я следила за домом и три дня ночевала под открытым небом. Ни с кем не разговаривала. У меня не было денег. Взгляни на эти пять фунтов с портретом Веллингтона. Купюра была у меня в кармане, но ее нигде не принимали. Я голодала и чуть не замерзла до смерти, но не могла постучать в дверь, потому что была в ужасе. В ужасе! Мама и папа постарели. Но я быстро поняла, что только три человека на свете могут помочь мне. Мама, папа и брат. Мне больше некуда идти. Ты поможешь мне, Питер? Поможешь?
Питер пристально посмотрел на Тару. Она была прежним подростком. Но он видел и паутину морщинок. Она протягивала ему купюру, словно этим можно было купить его веру. Казалось, сделаешь совсем небольшое усилие – и поверишь ее словам, и увидишь в ней шестнадцатилетнюю девчонку, худенькую и оголодавшую; но стоило моргнуть, и просыпался здравый смысл.
– Я помогу тебе. Но ты должна будешь сделать то, что я скажу.
Она кивнула.
– Готова ты увидеться кое с кем?
Она снова кивнула:
– Я это предвидела. Но согласна.
Он взял ее за руку:
– Хорошо. Сейчас мы спустимся, и все будет тихо-мирно. Родители очень переживают.
В бескомпромиссном, галлюцинаторно-ярком романе "Курение мака" Грэм Джойс рассказывает историю английского электрика, который получает из МИДа сообщение о том, что его студентка-дочь задержана в Таиланде с грузом опиума. Отправляясь ей на выручку в компании приятеля по викторине типа «Что, где, когда» и своего старшего сына, христианского фундаменталиста, он оказывается в самом центре «золотого треугольника» наркоторговли и вынужден противостоять как «опиумным генералам», так и складывавшейся веками системе народных верований, вступить в смертельную схватку за жизнь и душу своей дочери с таиландскими наркобаронами и самим Духом Опиума.
Впервые па русском – один из знаковых романов мастера британскою магического реализма, автора таких интеллектуальных бестселлеров, как «Зубная фея» и «Курение мака», «Скоро будет буря» и «Правда жизни».Майк и Ким Хэнсон пожертвовали всем в своей жизни, чтобы осуществить давнюю мечту – поселиться на заброшенной вилле на крохотном греческом островке. Но почему все, о чем они только ни подумают, сразу воплощается – змеи, скорпионы и тропические бури? Кто наблюдает за ними от руин монастыря, сохраняя абсолютную неподвижность? И не сам ли древний святой бродит в железных башмаках по горным тропинкам, безжалостно насаждая справедливость?
Грэм Джойс — яркая звезда современной британской литературы, тонкий психолог и мастер увлекательной фабулы, автор, который, по словам именитого Джонатана Кэрролла, пишет именно те книги, которые мы всю жизнь надеемся отыскать, но крайне редко находим. Он виртуозно препарирует страхи и внутрисемейную ненависть, филигранно живописует тлеющий под спудом эротизм и смутное ощущение угрозы.«Реквием» явился одним из первых в художественной прозе — за восемь лет до Дэна Брауна с его «Кодом да Винчи» — переосмыслением тем и мотивов, заявленных Майклом Бейджентом, Ричардом Ли и Генри Линкольном в их криптоисторическом исследовании «Святая кровь и святой Грааль».
Есть люди, в чьем прошлом скрыты поступки, обрекающие их на проклятие — в их собственных глазах. И даже долгие годы спустя их терзает бес неудовлетворенности. Таков и Уильям Хини, но с одной поправкой: он действительно уверен, что видит демонов. Тысяча пятьсот шестьдесят семь, ни больше ни меньше. Уильям твердо знает, что бесы любят скапливаться на пожелтевших страницах и в рваных корешках старых книг. Поэтому настоящим старым книгам он предпочитает подделки. Собственно, он большой мастер по их изготовлению.
От знаменитого автора «Зубной феи» и «Курения мака» – эпическая сага о семье, любви, войне и волшебстве. Марта – матриарх семьи из семи дочерей, передающей по кругу Фрэнка, родившегося в последний год войны у эмоционально нестабильной Кэсси, ассоциирующей себя с леди Годивой. Фрэнк общается с невидимым Человеком за стеклом и учится бальзамированию, осваивается в коммуне и пытается совладать с зачатками дара предвидения…
Грэм Джойс — яркая звезда современной британской литературы, тонкий психолог и мастер увлекательной фабулы, автор, который, по словам именитого Джонатана Кэрролла, пишет именно те книги, которые мы всю жизнь надеемся отыскать, но крайне редко находим. Он виртуозно препарирует страхи и внутрисемейную ненависть, филигранно живописует тлеющий под спудом эротизм и смутное ощущение угрозы.Алекс работает археологом и раскапывает древний замок прямо в черте города. Его жена Мэгги сидит дома с детьми и мечтает получить диплом психолога в местном университете.
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Елена Чарник – поэт, эссеист. Родилась в Полтаве, окончила Харьковский государственный университет по специальности “русская филология”.Живет в Петербурге. Печаталась в журналах “Новый мир”, “Урал”.
«Меня не покидает странное предчувствие. Кончиками нервов, кожей и еще чем-то неведомым я ощущаю приближение новой жизни. И даже не новой, а просто жизни — потому что все, что случилось до мгновений, когда я пишу эти строки, было иллюзией, миражом, этюдом, написанным невидимыми красками. А жизнь настоящая, во плоти и в достоинстве, вот-вот начнется......Это предчувствие поселилось во мне давно, и в ожидании новой жизни я спешил запечатлеть, как умею, все, что было. А может быть, и не было».Роман Кофман«Роман Кофман — действительно один из лучших в мире дирижеров-интерпретаторов»«Телеграф», ВеликобританияВ этой книге представлены две повести Романа Кофмана — поэта, писателя, дирижера, скрипача, композитора, режиссера и педагога.
Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.
Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.