Кадар - [14]

В конце концов мы выкарабкались-таки. Причём тетрадь свою он так и не бросил. Да ладно, хрен с ней, с тетрадью-то, главное, что сам цел остался. Пусть читает, бумажная душа, если ему так это нравится.

Фу-у-ух!!

Мы проворно отбежали к месту, где лежала оставленная мной аппаратура. Пожалуй, можно теперь и отдохнуть.

Однако отдохнуть нам не удалось.

Только мы рухнули в изнеможении на землю, как из холма, того самого, что я десятью минутами раньше так нещадно поливал огнём, вдруг выстрелил в небо фонтан бурой жижи. Через мгновение не только Кип, но уже и я оказался облепленным ею с ног до головы. Не сговариваясь, мы тут же вскочили и, подхватив оставшееся имущество, бросились прочь.

Далеко убежать, впрочем, нам не удалось. Земля вдруг под нами дрогнула, изогнулась как бы, нас подбросило метра на четыре вверх, и мы с изумлением и ужасом увидели впереди себя зелёный вал, удивительным образом сочетавший в себе то, что он и вырастал и удалялся одновременно. Это была чудовищных размеров волна, кольцевая волна, в центре которой находился так неразумно затронутый мною холм.

С каждой секундой она, удаляясь, вырастала всё выше и выше, и вот – мы уже не на равнине, а на дне гигантского зелёного кратера, стены которого, устремляясь вверх, быстро отвоёвывали у неба пространство.

Никогда за всю мою жизнь мне не приходилось видеть ничего подобного.

Я в ужасе закричал, закрыл руками лицо, потом упал на землю, ожидая неминуемой, казалось бы, гибели. Мне уже казалось, что это – никакой даже не кратер, а чудовищных размеров пасть, готовая в любой момент захлопнуться.

О, Небо! Святое, непорочное, спаси, спаси нас!

Прошла минута, другая. Смерть почему-то не приходила. Я решился открыть глаза.

Кратера не было. Вокруг снова была покрытая зелёными холмиками равнина, а перед самыми моими глазами висело лицо Цугенгшталя. Я без всякого удивления посмотрел на него, подумав только, откуда это он тут взялся, как вдруг сообразил, что Цугенгшталь вовсе не рядом со мной, что он далеко, очень далеко и что из-за горизонта торчит одна только его голова. О, Небо, каких же размеров была эта голова?!

Что-то в ней, этой голове, сразу же приковало моё внимание. Какое-то выражение в глазах – не то величественное, не то манящее. Кажется, я уже видел что-то подобное где-то. Только вот где?

Я встал. Я готов был уже, не чуя ног, бежать к этому лицу, но в самый последний момент сдержался, стиснул только кулаки и зубы, стиснул до боли, так, что на ладонях выступила кровь.

Потом я посмотрел на Кипа. Бедняга, он стоял, подавшись всем телом вперёд, не спуская с фантома Цугенгшталя заворожённого взгляда.

Вот он сделал шаг, потом другой.

– Эй! – позвал я его. – Ты куда?

Но он не ответил. Сомневаюсь, что он вообще меня в этот момент слышал. Он шагал, как заведённый, размеренно и как бы сомнамбулически, а до бурой массы, в которой утонул вездеход, осталось всего несколько метров.

– Сто-о-ой!

В три скачка я догнал его, схватил за плечо и рывком развернул к себе. Выражение его лица испугало меня. Его бескровные губы что-то беззвучно шептали, глаза невидяще смотрели сквозь меня.

– Кип! Дружище! Очнись! – крикнул я, встряхивая его за шиворот.

В его безумных глазах появилась и исчезла какая-то искра. Он замычал что-то невразумительное, потом попробовал меня оттолкнуть, и тогда я дважды его ударил – под левый и под правый глаз, несильно, так, чтобы не вырубить его, а только слегка ослепить.

Он закрылся, защищаясь, руками, покачнулся, но не упал, так как я снова схватил его за шиворот.

Взбучка, похоже, пошла ему на пользу. Он явно стал более управляемым.

Я нагрузил на него облучатель и аккумулятор, сам взял огнемёт и, подталкивая Кипа перед собой, направился в сторону леса.

Мы не оглядывались, но ещё очень долго я чувствовал, как величественный взор Цугенгшталя жёг наши спины. И только когда появились первые деревья, фантом исчез, растворившись в воздухе, будто его никогда и не было.

Я понял это каким-то шестым чувством, а когда оглянулся, увидел, что не ошибся.

Кип к этому моменту уже пришёл в себя окончательно. Он шагал теперь рядом со мной и без остановки болтал про какую-то ерунду, что-то по поводу двусторонних контактов с лесом, кажется.

Я его не слушал.

Мне было грустно.

Мне было жаль потерянного облучателя, мне было жаль потерянного вездехода – и за тот, и за другой ещё придётся отчитываться перед Шлепень-Шлеменем. Но ещё больше мне было жаль самого себя. Ведь до города было не меньше двадцати километров, и всё это расстояние придётся преодолевать пешком. Да ещё и аппаратуру тащить на своём горбу.

Ну, ничего, мы ещё посчитаемся с тобой, лес!

К счастью, дорога, которую мы недавно проложили, ещё не успела зарасти, так что заблудиться нам не грозило.

К городу мы вышли, когда уже начало смеркаться. Ещё за километр я почувствовал – впереди что-то неладное. Встречный ветер, гнавший по небу облака, приносил смрадные запахи – горелой плоти, жжёного дерева. Это были запахи тревоги. Мы ускорили шаг.

Когда же впереди показался холм, на котором располагался наш город, мы остановились, поражённые тем, что увидели. Город было не узнать. Окружавший его забор был во многих местах повален, и образовавшиеся бреши никто, похоже, не охранял. К небу то там, то здесь поднимались столбы мутного дыма, покосившаяся башня биогенератора была готова, казалось, рухнуть.