К востоку от Берингова пролива - [36]

На Кадьяке, в бухте Трех Святителей, названной так самим Шелиховым, он основал селение. Нелегкими были первые шаги Шелихова и его спутников. «Августа 3-го числа;, —пишет Шелихов, — пришли к острову Кыктаку (то есть Кадьяку; оба слова означают на языке местных жителей «остров») и с полуденной стороны ввели галиоты в гавань, поставя там на якори. 4-го числа отправлены были работные люди на байдарах, соединенных по две, чтоб осведомиться, есть ли на сем острове жители…

7-го августа вторично посланы от меня были в четырех байдарах работные люди сколько для осмотрения звериных мест, а не меньше и для примечания самого острова, коим приказано как возможно далее оного проехать. 9-го августа расстоянием от гавани в верстах 40 усмотрели они множество диких (то есть островитян), собравшихся на отдаленном и с моря неприступном утесистом преобширном камне… Я, уведомлен будучи о сем, тотчас… отправился туда и начал было уговаривать оных… обнадеживая их, что мы с нашей стороны не для каковых-либо ссор и обид к ним пришли, но чтобы дружеским с ними обхождением приобресть их благосклонность, и в доказательство того обещал я по возможности своей одарить их из вещей весьма ими любимых. Их тут было великое множество, и по крайней мере до 4000 человек. Они, несмотря на таковые убеждения, начали стрелять из своих луков, почему и принужден я был от них удалиться, крайне беспокоясь о неизвестности, чем кончится таковое затруднение. Однако, при-метя из упорного их наступления на нас и видя притом желание оных, чтобы я удалился от берегов их, или все будем перебиты, я старался все принять предосторожности от нечаянного на нас нападения…»

И такое нападение произошло. «12-го августа в самую полночь, во время производимой работными людьми на карауле перемены, сии дикие, в превеликой толпе сошед с камня, на нас напали с такой жестокостью, что можно было помыслить, что совершенно достигнут они своего намерения, что и действительно бы им учинить то было нетрудно, ежели бы мы меньше были осторожны и больше боязливы».

Поселенцы терпели многие лишения, отбивали нападения индейцев, болели цингой, но строили зимовья и крепости, совершали объезды Кадьяка и соседних островов, ближайших участков материкового побережья. Они добывали дорогие меха, разведывали руды и корабельные леса, заводили огороды. Но главное все-таки, что «многое число коняг (местных жителей) ласкою и торгом в дружбу склонили… и совершенное их к Российской державе подданство утвердили».

Шелихов провел на Кадьяке почти два года. Здесь, в бухте Трех Святителей, долгими зимними вечерами мечтал он о будущей Славороссии — столице Русской Америки. Чтобы утром при подъеме флага в ней били барабаны, играла музыка, а гарнизон был в мундирах и носил на портупеях штыки. Думал о том, как укреплять среди «диких американцев» российское влияние и приобщать их к грамоте, о новых экспедициях, о том, как лучше здесь сеять хлеб и добывать морских бобров.

22 мая 1786 года он покидал остров, а незадолго до этого послал очередной отряд на побережье Аляски, к мысу Св. Ильи, для постройки здесь крепости, а также для описи той земли, наказывая, в подтверждение прав России на нее, «по берегам ставить кресты и закапывать в землю обломки горшешные, кору березовую и уголья». Позже для этой цели им были изготовлены и присланы металлические доски, одну из которых я и видел в музее.

Александр Андреевич Баранов — «Пизарро Российский», как он иногда называл себя, — отдал Русской Америке двадцать пять лет, а вернее, всю свою жизнь. Это он осуществлял планы «Колумба росского». «Шелихов, можно сказать, делал только предположения? но Баранов докончил оные и все привел в исполнение… кроме того, он сам сделал дальнейшие и важнейшие заселения, о коих Шелихов и не помышлял», — писал его биограф К. Т. Хлебников. И если можно сказать, что тень Шелихова словно бы витает над Уналашкой, Кадьяком и ближайшей к ним частью материка, которая осваивалась по его планам и приказаниям, то память о Баранове хранит в сущности вся Аляска. О нем знает, пожалуй, каждый житель штата. И не только потому, что в здешних ресторанах можно заказать мороженое или коктейль «по Баранову» (ведь дело происходит в Америке!), а Баранов-стрит или Баранов-авеню есть во многих аляскинских городах и поселках. Годы, когда он управлял Русской Америкой (здесь их часто называют «барановским» периодом, или просто «барановскими»), были, несомненно, самыми яркими в ее истории.

Негостеприимно встретил его Новый Свет. Галиот «Три Святителя», на котором осенью 1790 года Баранов добирался до Америки, потерпел крушение у острова Уналашка. Здесь, в губе Кошигинской, в сырых землянках, мореплаватели провели зиму, а весной следующего года, построив байдары, отправились дальше, к острову Кадьяк.

1792 год. Баранов на Кадьяке. Отражает нападения индейцев, обходит на байдаре вокруг острова, осматривает русские поселения и основывает новую столицу — Павловскую крепость (теперь это город Кадьяк). Павловская гавань — лучшее на острове место для стоянки кораблей. Отсюда ближе к материковой части Аляски и легче управлять ею.