К вопросу о миражах - [130]

— А вы кому-нибудь говорили, куда едете? — спросил Егор.

— Да в том-то и дело, что никому, даже дочке не сказал. Это было условием получения от них денег, будь они прокляты!..

Он опять стал задыхаться и судорожно хватать ртом воздух. Егор намочил платок, положил на лоб Дорохова и дал еще воды. Через несколько минут тот пришел в себя и продолжил:

— Мне некому больше сказать, я спрятал на том старом прииске мешок золотых самородков, которые они намыли за три месяца…

Он рукой залез под свою рубашку и вытащил смятый листок бумаги.

— Здесь план, — продолжал Дорохов, — если на этом старом прииске встать спиной к большой сосне с раздвоенной верхушкой, то слева в десяти шагах зарыт мешок. Но это не главное, на оборотной стороне листка схема золотоносных пластов и редкоземельных руд в этом месте. Не хочу, чтобы это досталось бандитам. И еще, в Москве осталась моя дочь Елена, наша квартира по адресу Мытная улица, 5, корпус 4, квартира 12; поделитесь с ней, она все, что у меня есть. И еще, возьмите мой крестик, она знает его, — и он протянул Егору маленький серебряный крестик, висевший на тоненькой веревочке.

Егор взял его и положил к себе в карман.

— А где вы мыли золото? — спросил Егор.

— Километрах в семи-восьми от вас, где течет речка Большая Сенная, — ответил Дорохов, — я шел наугад по тайге, пока не увидел костер. Думаю, что меня ищут, я, когда бежал, то слышал лай собаки. Это, наверное, овчарка, которая стережет бомжей на прииске. Они по следу могут сюда прийти, будьте осторожны, они вооружены. Помогите моей дочери, умоляю вас.

Дорохов откинул голову назад, как-то неестественно дернулся и затих.

Егор пальцами потрогал его шею — пульса не было.

— Все, отошел мужик, — вслух сказал Егор, закрыл глаза умершему и накрыл его простыней.

«Ну и дела, — подумал про себя Егор, — не было печали, но что делать, надо похоронить бедалагу».

Егор достал скомканный листок бумаги и внимательно рассмотрел его; на нем было вполне понятно указано стрелками место, где Дорохов спрятал мешок с золотыми самородками. Затем он подошел к старому пню, поддел его руками и, вынув свою жестяную коробку, положил в нее этот листок бумажки и крестик покойного. Поставив пень на место, Егор достал лопату и в метрах двадцати от избы стал копать яму, чтобы похоронить Дорохова.

Выкопав яму, он присел отдохнуть на стоявший рядом пенек и задумался. В этот момент сзади на него налетела собака, сбила с ног и схватила за ногу. От боли Егор вскрикнул, пытаясь отбиться, но на него накинулись два здоровых бугая, скрутили за спиной руки и связали веревкой, висевшей между деревьями, на которой висел влажный свитер.

— Вы кто? — громко спросил Егор.

— А ты кто такой? — в ответ спросил здоровый рыжий детина и ткнул его по голове автоматом.

— Я здесь живу на хуторе, можете узнать в Новых Котах, — ответил Егор.

— Узнаем, обязательно узнаем, — сказал рыжий.

— Здесь доцент мертвый лежит, — воскликнул другой не менее крепкий мужчина, держа на поводке рвущуюся овчарку.

Рыжий подошел к костру, у которого лежал мертвый Дорохов, и обшарил его карманы.

— Ничего нет, — сказал он и подошел к лежащему на земле Егору.

— Как он попал сюда? — спросил рыжий.

— Да, час назад пришел откуда-то, я его знать не знаю, попросил воды, попил и сразу же упал, а потом умер, — ответил Егор, — я даже ничего спросить у него не успел.

— Он тебе ничего не передавал? — со злостью в голосе пробубнил рыжий.

— Нет, не передавал, — ответил Егор.

— Врешь, мужик, говори, где золото и бумаги доцента, а не то пристрелю, — пригрозил рыжий.

Второй человек с собакой тоже подошел к ним и с размаху ударил Егора рукой по голове.

— Какой доцент, какое золото, что вам от меня надо? — закрывая голову от ударов, спросил Егор.

— Послушай, Колян, — сказал мужик с собакой, обращаясь к рыжему, — давай не будем его здесь мочить, а отведем к нам, вечером прилетит босс, он его быстро расколет, и нам премия будет.

— Ну ладно, — сказал рыжий, обращаясь к Егору, — вставай и пойдем, а ты, Санек, сожги эту халупу, а доцента скинь в яму и засыпь землей.

— Да вы что, мужики, не надо, там мое имущество, — умоляюще произнес Егор.

— Оно теперь тебе не понадобится, — с ухмылкой сказал рыжий и ударил Егора по голове.

Избушка вспыхнула, как факел, и весь пригорок превратился в большой пылающий костер.

Они подняли Егора, рыжий снял с себя ремень, обвил его шею и повел, как на поводке. Замыкал процессию чернявый с собакой. Так они шли часа три, вначале по знакомой Егору звериной тропе, а затем у огромной канавы, откуда-то образовавшейся в тайге, резко свернули в сторону горы, видневшейся сквозь ветки пушистых елок.

Примерно через час они подошли к небольшой речке, катившей свои воды с вершины горы. Егор увидел три хижины у реки и мужиков, стоящих по колено в воде с небольшими корытами, подрагивающими у них в руках. А на берегу вдоль этих мужиков ходили два парня с автоматами на перевес, изредка покрикивая на них.

Егора подвели к яме, вырытой между хижинами, и затолкнули в нее.

Немного успокоившись, Егор стал мысленно соображать: «Это, видимо, тот прииск, о котором говорил Дорохов, четыре охранника и шесть моющих золото бомжей. Как же жалко избушку, с ней сгорела моя мечта о жизни в блаженстве таежного рая…»