Ведьма по-прежнему регулярно доставала его из сундука, не только опасаясь нарушить соглашение, но и надеясь уверить их в том, что Дамон не заслуживает такого внимания. Магических способностей он не использовал, а стоило узнать его ближе, что бы понять, что он любознательный, отзывчивый и добрый мальчик, которого больно ранили безразличие и пренебрежение. Его так легко было порадовать!
Он добровольно помогал ей не только по хозяйству, но и в бесконечной возне с травами, настойками, мазями, притираниями, и Кайре зачастую уже не приходилось говорить, что нужно в данном конкретном случае.
Эта зима сослужила Дамону добрую службу. За очередную драку его вечным недругам хорошенько влетело. Крестьяне люди предусмотрительные: а ну как лет через 7–8 придется за помощью к нему обратиться, — ведь не зря же его ведьма привечает, — а ведьмаченок возьмет да и припомнит прошлые обиды… Разумеется, Дамон не стал моментально их товарищем по играм, хотя лишь внешне обманчиво хрупкий, мог бы прекрасно себя проявить. Но извечная нелюбовь к непохожему на них чужаку, только увеличилась от новости, что чужак может быть колдуном, а Дамону гордость не позволяла мириться первому. И в свободное время он в одиночку сбегал на речку гонять на коньках, выделывая такое, что Кайра каждый раз боялась, что он опять покалечится.
Но все когда-нибудь заканчивается, особенно хорошее. Вернувшаяся поздней весной Сиятельная с домочадцами, вспомнила о своем неудавшемся паже и послала за ним.
Дамон кусал губы, но ослушаться не мог.
Прощание получилось скомканным. После их ухода Кайра опустилась на крыльцо и долго сидела так, не имея ни сил, ни желания подняться. Впервые осознанное ею одиночество оказалось вдруг слишком тяжким бременем.
Дамон не появлялся больше, и Кайра места себе не находила. Не выдержав, недели через две она сама пошла в замок. Пока она гадала, как может найти мальчика в огромном муравейнике замка, ее окликнули:
— Кайра? — Дамон стоял у конюшни, смотрел на нее, по своей привычке закусив губу, и выглядел при этом удивленным и настороженным.
— У тебя все хорошо? — выдавила Кайра, подходя к нему.
— Да.
— Точно?
— Да, все в порядке…
— Ты ни за что не сердишься на меня?
— Нет, нет, что ты! — горячо запротестовал Дамон.
Он действительно глупо, по-детски, а значит глубоко, обиделся на то, что Кайра не попыталась его задержать, остановить, оставить у себя, и вообще ни словом не возмутилась. Ему подумалось, что она должна испытать облегчение, избавившись от обузы, в виде чужого мальчишки в доме, вечно лишнего рта. Но обида забылась сразу, как только он увидел ее у ворот.
— Ты иди… Я завтра приду…
— Если не можешь, не приходи, — где-то в горле стояли слезы.
— Я приду. Обязательно!
* * *
Краем глаза наблюдая за подавленной Мелигейной, Райнарт посмеивался над собой: наверное, это уже комплекс героя, когда тянет на каждую сомнительную авантюру, особенно если дело в хорошенькой грустной девице.
Девушка в задумчивости крошила хлеб тонкими пальцами и не торопилась сообщать о своих дальнейших планах, но ведь какие-то планы у нее быть должны. Дорога на которой они повстречались, не самая прямая между Делосом и Анкарионом, скорее всего она металась в поисках сторонников, идея в целом верная, но чревата неприятными сюрпризами…
Галантно провожая принцессу ко сну, Райнарт вместо дежурного пожелания спокойного сна, вошел в отведенную ей комнату и прикрыл за собой дверь.
— Нам следует поговорить, госпожа Гейне.
— Не беспокойтесь сударь Райнарт, я не собираюсь обременять вас своим присутствием и мешать вашим делам, какими бы они не были.
— Что же вы станете делать? Вас уже пытались убить, и вы прекрасно понимаете, что те, кого мы видели — не банда.
— Да, — согласилась принцесса, устало потирая лоб, — Но еще есть верные люди…
— И они останутся вам верны, даже если Светлый Совет поддержит другого короля?
— Но как это возможно?! — в отчаянии воскликнула Гейне, как видно услышанное на площади не шло у нее из головы, — Ведь это бред!
— Возможно история не слишком удачная, но разве ничего подобного не происходило уже? — спокойно возразил Райнарт, — Большинство знатных семейств ведут свой род от того или иного героя с соответствующей легендой. И уж вы-то должны понимать, что Дианта поддержали вовсе не из-за его выдающихся качеств. Ему ведь было лет 15, если я правильно помню…
— Шестнадцать, — автоматически поправила его Мелигейна.
— Все равно. В таком возрасте довольно трудно проявить державную волю. Скорее всего он просто оказался самой удобной фигурой, поскольку тоже проходил подготовку в Химринге и приходился Роланду братом. К тому же вы забываете одну немаловажную деталь — официально вы мертвы. О вас знают только горстка друзей и ваши враги. Кстати, кто бы это мог быть?
— Вы же сами сказали, что Дома ведут свой род от героев, — Гейне без сил опустилась на стул, — вероятно, кому-то из них наскучила второстепенная роль, и они сочли момент подходящим…
— Для переворота момент и впрямь подходящий, — признал Райнарт, облокачиваясь на каминную полку.
— Но… не проще бы было действовать через брак? Несколько предложений я уже отклонила.
