К истории революции в Бухаре и национального размежевания Средней Азии - [27]

Эмир, увидев свое поражение, немедленно выслал к нам своих представителей с письменным согласием на все наши требования и просил, со своей стороны, прекратить наступление на город, дабы предотвратить напрасные жертвы с обеих сторон.

Мы все были уверены, что на этот раз эмир действительно решил уступить. Поэтому мы охотно согласи- /142/ лись с приказом Колесова: "Бой прекратить и вернуться в Каган",

Я вернулся в вагон Колесова, куда вошли также делегаты эмира: Усман Бек кушбеги, Хаджа Закирья, Азимов и др.

Колесов вступил в переговоры с делегатами эмира, пригласив со стороны младобухарцев меня, Фитрата, Бурханова и Фазмитдин Максума.

Мы, прежде всего, решили удостовериться в правильности утверждения делегатов о согласии эмира, для чего проверили подписи, и, главное, печать эмира.

Манифест эмира состоял в нижеследующем (буквально подписанный им в нашей редакции):

Второй манифест эмира

Именем великого бога объявляем нашему народу, что для нации нет более великого счастья, чем равенство и свобода. Мы отлично знаем, если не дать нашему народу права и свободы и не реформировать государственное управление по духу времени, то мы не достигнем счастья народа и мирной жизни в нашей стране. Мы признаем, что первой причиной такой отсталости нашего народа и нахождения его в темноте и в невежестве являются неорганизованность наших администраторов и рабство нашего народа.

Принимая во внимание эти обстоятельства и желая улучшения жизни нашего народа и нашей страны, нами был издан одиннадцать месяцев тому назад один манифест, но благодаря подстрекательству некоторых сатрапов манифест этот остался не проведенным.

От этого народ Бухары потерпел большое зло. Так как нашей основной задачей является счастье страны и свобода народа, издавая этот второй манифест, мы объявляем всему народу, что наше это решение твердое.

Для счастья народа наши задачи, которые будут проведены в стране, нижеследующие:

Первое. Предоставляя всему нашему народу свободу слова, свободу промысла, свободу обществ, окончательно аннулируем хищничество и тиранию.

Второе. На место существующих советников учреждаем в составе бухарских либералов Исполнительный Комитет и все реформы проводим по программе и указанию этого Комитета.

Третье. Ввиду того что стоящие во главе существующего правительства лица, являясь противниками свободы, подготовляются создать прежние крамолы, отстраняем их, и на место их назначаем лиц, которые будут указаны Исполнительным Комитетом.

Четвертое. Управление страны организуем на основе справедливости и шариата.

Пятое. Исключаем из существующих положений телесное наказание и смертную казнь. /143/

Шестое. Аннулируется существующая и разоряющая дехкан и страну система налога "амляк" 61[64] и в будущем устанавливаем по указанию Исполнительного Комитета какой-либо приемлемый другой налог.

Седьмое. Приносящая вред для торговых дел страны система налога "аминана 62[65] аннулируется.

Весь наш народ должен хорошо знать, что наши эти решения по пути к реформированию дел страны тверды.

Нет в мире таких сил сатрапов, которые могли бы заставить нас отказаться от этих решений.

Если кто-либо или какое-либо общество будет противодействовать этому манифесту, таковые будут подвергнуты нами самому строгому наказанию.

Девятнадцатое джунадиальиввал, год 1336 гиджри, соответствует второе марта, год 1918 миляди.

Печать эмира.

Когда все оказалось правильным, мы, не доверяя эмиру, предложили сначала Колесову, а затем, после того, как он согласился с нашим мнением, делегатам эмира дополнительные условия полного прекращения военных действий. Мы потребовали, чтобы эмир немедленно отдал своим частям приказ о добровольном разоружении. Это свое требование мы мотивируем тем, что теперь, после того, как военные действия фактически начались и начались по вине эмира - мы не можем верить эмиру, если он не даст нам реального доказательства своего миролюбия, разоружив свои войска.

Это дополнительное условие встретило сильный отпор со стороны делегатов эмира. Они долго не соглашались, уверяя нас в прекрасном отношении эмира к реформам и любви к младобухарцам. Они говорили нам, что эмир и рад бы исполнить это требование, но что это фактически невозможно, так как эмирские солдаты и муллы настолько возбуждены, что, по всей вероятности, они не исполнят приказа эмира.

После того, как они увидели, что мы в этом вопросе непреклонны, они решили уступить, торгуясь только о сроках разоружения. Сперва предлагали трое суток, но потом согласились на одни.

Дальше было условлено послать с нашей стороны делегацию в Старую Бухару для контроля на месте исполнения соглашения о разоружении, после чего мы сами должны были в мирном порядке вступить в Бухару.

В делегацию, посланную для контроля над разоружением эмирской армии, были избраны почти все воен- /144/ ные. Имена и фамилии их, за исключением председателя делегации тов. Уткина и Абдурахимова, к сожалению, не сохранились в моей памяти.

Мы, вполне уверенные в успехе нашего предприятия остались в Новой Бухаре и спокойно ждали вестей от нашей делегации.

Эмир же, которому при помощи всей этой затеи (мнимым разоружением надо было только выиграть время) и не думал сдаваться.