К истокам Нила - [82]

26 января 1885 года махдисты с боем взяли Хартум. Через два дня здесь появился английский корпус, которому потребовалось четыре месяца, чтобы добраться сюда вверх по Нилу, — но он отступил под натиском махдистов. Судан был теперь полностью в руках махдистов.

В последующие 13 лет положение в Судане определяла политика халифа Абдаллаха, последователя и ближайшего соратника Махди, который скончался всего через несколько месяцев после взятия Хартума. Поначалу махдисты еще не раз одерживали военные победы, однако ситуация после завоевания независимости быстро изменилась. Государство махдистов ослабляли такие факторы, как коррупция, эпидемии и начавшийся голод; способствовали этому и нескончаемые войны как внутри страны, так и с внешними врагами, например с Эфиопией, где правил опиравшийся на Англию Иоанн IV. Внутренние разногласия в феодальной верхушке, разрешавшиеся за счет народных масс, и серьезные экономические трудности стали предвестниками окончательной катастрофы, произошедшей после поражения, которое 2 сентября 1898 года нанесла махдистам англо-египетская армия под командованием англичанина Герберта Китченера.

Что же заставило английское правительство через 11 лет после поражения, которое потерпели их войска от махдистов, вновь начать активные действия в Судане: ведь изменение политики в этом вопросе потребовало специального парламентского решения? И до тех пор предпринимались все возможные меры, чтобы оставить за собой право пользоваться «нильским коридором». В Эфиопии начали обретать все большее влияние итальянцы (по договору в Уччиале они уже провозгласили завоеванные на побережье области «колонией Эритрея»), поэтому два договора, заключенные в марте и апреле 1891 года, были призваны защитить интересы англичан на востоке; на западе Судана была предпринята попытка подобного же урегулирования отношений с Францией. В мае 1894 года Великобритания «сдала в аренду» провинцию Бахр-эль-Газаль государству Конго Леопольда II — дабы умерить устремления Франции.

Но вдруг с таким трудом сооруженная стена оказалась разрушена на восточном конце «нильского коридора»: 1 марта 1896 года итальянские войска под командованием генерала Баратьери потерпели сенсационное поражение в сражении при Адуа от войска Менелика II. Это говорило об усилении влияния соперницы англичан — Франции, которая преследовала в Эфиопии собственные цели; французы уже получили концессию на строительство в Эфиопии железной дороги до порта Джибути. А значит, главный колониальный соперник англичан оказывался гораздо ближе к стратегически важным землям на берегах Нила, чем сама Великобритания.

Так началось соперничество за среднее течение Нила и схватка за не принадлежавшую тогда никому из европейских держав Экваториальную провинцию (Эмин-паша в 1899 году последовал за Стэнли на восточное побережье Африки): конкурентами здесь были Великобритания, Франция, Германия, а в решающий момент и Бельгия. Английскому майору Каннингему не удалось «заполнить вакуум», пробравшись в те края из Уганды: его продвижению воспротивился правитель Буньоро Кабарега.

Франция, воспользовавшись удобным моментом, отправила на средний Нил несколько экспедиций: три колонны с эфиопских нагорий (миссия Боншана), которым, правда, не удалось достичь цели, еще одну экспедицию из Стэнливиля (барон Дани) и, наконец, отряд Маршана с верховий Убанги. Требовалось установить связь с Французским Сомали, которому придавалось серьезное политическое значение в качестве противовеса английскому опорному пункту Аден. Одновременно предполагалось, что удастся нарушить существовавшую английскую ось «север — юг» вдоль Нила и тем самым придать больший вес французскому влиянию в Чаде.

Более двух лет пробивался отряд полковника Жана Батиста Маршана через непроходимые леса бассейна Конго: из Лоанго на восток был пройден путь в 4800 километров, отмеченный множеством приключений. При этом полковнику приходилось не только бороться с неимоверно сложными условиями, преодолевать трудные дороги и отбиваться от махдистов, но и помнить о крайне «взрывоопасном» характере своей миссии. Но главным противником было время. Только 10 июля 1898 года Маршан со 180 членами отряда — четвертью начального количества — достиг, наконец, желанных берегов Нила около города Фашода и торжественно поднял над пим французский флаг. «Триколор» французов развевался на 10° с. ш. у той самой реки, вокруг которой кипели политические и военные страсти, а тем временем английский «Юнион Джек» наступал на оплот махдистов у 18° с. ш. — вооруженные до зубов отряды англичан шли на Бербер. Но все же Франция достигла Нила!

После того как у Омдурмана махдисты проиграли сражение, потеряв множество жизней, а также самостоятельность своего государства под губительным огнем недавно изобретенных пулеметов и под разрывами снарядов британских канонерок, Китченер тут же отправился вверх по течению Нила. Отряд из двух тысяч человек и экипажи канонерок, сопровождавших его по реке, не могли не знать о цели этого похода: Китченер вполне осознавал серьезность дерзкого маневра французов, так же как Маршан — невыгодность складывающейся ситуации с военной точки зрения, хотя в географическом отношении она и была выгодной. И вот всего в 500 метрах к югу (!) от развевавшегося трехцветного французского флага на мачтах военных судов взвились флаги Великобритании и Египта. Канонерка и батальон солдат под командованием англичанина майора Джексона взяли на себя «охрану» французов. Фашода, некогда бывшая столицей шиллуков, тогда представляла собой незначительное скопление жалких хижин; но в тот острый момент здесь скрестились колониальные интересы соперничающих держав; и Фашода превратилась в «горячую точку», центр внимания общественности всего мира. Название «Фашода» будоражило лучшие дипломатические умы того времени, а в бумажных джунглях буржуазной прессы вызвало целый ураган эмоций — ведь почти три месяца народы жили под нависшей угрозой войны. Наконец кабинет министров в Париже отступил перед силой. 11 декабря 1898 года Маршану пришлось покинуть этот географический пункт, который мог бы стать новой точкой отсчета в равновесии сил между Англией и Францией; но отныне колониальные владения Франции ограничивались территорией Западной и Северо-Западной Африки.