К истокам Нила - [64]

Для Швейнфурта пребывание у бонго было лишь очередным этапом на его пути на юг, куда он и отправился 17 ноября 1869 года из зерибы Гаттаса вместе с караваном Мухаммеда Абд-эс-Саммата, состоявшим всего из 250 человек. Перед ним лежали таинственные земли, которые до него видел только итальянец Пьяджа; именно они нередко возбуждали фантазию географов, заставляя их делать фантастические предположения — эти земли называли «родиной людоедов и хвостатых людей…»

Людоеды и пигмеи

Древние легенды, дополненные в эпоху средневековья в Европе картографами, которые изображали на картах «дикарей» невероятного вида, казалось, нашли себе подтверждение в рассказах арабов. Правда, и для арабских путешественников IX–X веков Африка оставалась еще загадочной страной, полной всевозможных чудес и необычных явлений. Сведения из вторых и третьих рук давали богатую пищу для воображения, ими воодушевлялись и бывалые люди и сказочники, как в Судане, так и, пожалуй, на всем Арабском Востоке. Не стоит забывать и еще одно обстоятельство: арабские купцы, охотившиеся за рабами и торговавшие ими, были исключительно заинтересованы в том, чтобы жители верхних притоков Эль-Газаль слыли людьми дикими и опасными — это, с одной стороны, отпугивало конкурентов, а также европейских путешественников от этих мест, а с другой — оправдывало в собственных глазах их гнусное, человеконенавистническое ремесло. Особенно всех взволновали сообщения путешественников о людоедстве этих народов — что приводило к целому ряду преувеличений. Так, по сведениям арабских торговцев, народ ньям-ньям (азанде) походил отчасти на людей, отчасти на собак и питались они исключительно человеческим мясом. И вот Пальме в 1838 году уже сообщает об одном таком «народе, совершенно диком в своих обычаях и воинственном; это первые враги для всех граничащих с ними негритянских народов, просто напасть. Кожа у них белая, как у арабов в Египте, глаза большие голубые, черты лица правильные, а роста они изрядного; негры называют их банданьямньям (людоеды)».

И позже, в различных описаниях упоминалась эта «белая» кожа. Действительно, для африканского народа кожа была сравнительно светлая: по сообщению Швейнфурта, у народа мангбету она — «цвета кофе». Но ни один из путешественников не был у этого странного народа, никто не мог подтвердить правдивость тех фантастических историй, что рассказывали о нем и что слышал Верне во время второй нильской экспедиции: «Живущие на этих горах людоеды, которых здесь, однако, не знали под именем ньям-ньям, уже давно сделались предметом разговоров среди команды нашего судна. Как мы слышали от людей, живших ниже по течению, у этих обитателей гор, пользующихся дурной славой, даже головы собачьи, а ходят они на четвереньках, и может быть, из-за того, что не сразу все это поняли, рассказывавший повторил то же самое еШе и на языке бари. Селим-бимбаши, человек отнюдь не робкого десятка, еще в Хартуме крайне опасался встречи с этими так называемыми «ньям-ньям»… теперь же страх его усилился, совсем как у ребенка, поскольку он был самый толстый. Он так и представлял себе, как его первого изжарят дикие жители гор: при первом же удобном случае они стащат его с низкого борта плохо охраняемого судна для своей праздничной трапезы…

Лаконо (правитель бари. — В. Б.) объяснил нам после подробных расспросов, в чем суть зловещих слухов о людоедах с собачьими головами; он сказал, что у этих дурных людей голова такая же, как у любого другого человека, хотя когда они пожирают свою жертву, то скалят зубы и становятся на четвереньки. В открытую схватку с жителями страны бари они не ввязываются, но подкрадываются, подобно собакам, к их жилищам и утаскивают людей, чтобы их потом съесть».

Брён-Ролле узнал от динка и джур еще большие мерзости об их соседях, обитавших далеко на юго-западе: те либо поедали своих занемогших сородичей, либо же вели войны ради добычи пленных: «После того как уводят пленных, причитающихся вождю, они отбирают десятую часть самых молодых и самых красивых пленников для своей отвратительной торжественной трапезы, которую они справляют в лесу невдалеке от своей деревни. Каждый отправляется туда в условленный день с сосудом, наполненным пивом, и напивается допьяна. Тут же затеваются воинственные песнопения и страшные танцы вокруг костра, на котором жарятся их жертвы».

Миссионер Морланг сумел во время своего путешествия в верховьях Нила в 1859 году получить сведения о людоедах, которых здесь называют макарака (восточные азанде): «Они якобы любого незнакомого человека разрезают на куски, поджаривают на костре и поедают. У некоторых на затылке приделан своего рода железный рог, на него они подвешивают взятых в плен детей и уносят с собой. Как только они завидят слона или какого-нибудь чужого человека, сразу же радостно кричат: «Иди, йди» — и требуют, чтобы несли ножи для разделки туши».

Правда, во всех этих в высшей степени ужасающих сведениях, помимо полной ерунды, содержались крупицы истины, которые впоследствии удалось подтвердить или же подправить. Уже в 1860 году Антинори смог сообщить довольно верные сведения о темных (азанде) и «белых ньям-ньям с длинными волосами и бородами» (мангбету). Что же касается упоминавшихся в рассказах людей с хвостами, то он уверял, что хотя в 1851 году у одного работорговца своими глазами видел человека с удлиненным позвоночником, походившим на своего рода рудиментарный хвостовой отросток, однако там речь шла о явном атавизме. Некоторые ученые, такие, как англичанин Кларк или же известный французский естествоиспытатель Кастельно, к сожалению, приняли за факт эту выдумку, основанную на рассказах рабов. Лишь Брён-Ролле дал объяснение, которое способствовало раскрытию тайны: «Эти люди завертывают свои мужской орган в своего рода мешочек из шкур; сзади его укрепляют таким образом, чтобы два-три дюйма хвоста того животного, чью шкурку они использовали, свисало в виде украшения».