К двадцатипятилетию первого съезда партии - [132]

Признаемъ нашу потребность въ достшкенiи дружными усилiями общихъ цѣлей для всѣхъ рабочихъ, и мы упрочимъ существованiе объединенной рабочей партiи, стоящей на стражѣ всеобщихъ интересовъ. У насъ слишкомъ много такихъ общихъ задачъ, разрѣшимыхъ только общими усилiями рабочихъ всей Россiи.

Только соединенными усилiями добьемся мы короткого рабочего дня и сколько-нибудь порядочной заработной платы и тѣмъ положимъ основанiе освобожденiю нашей личности отъ капиталистического ига.

Только соединенными силами всего рабочего класса всей Россiи намъ удастся порвать оковы полицейскихъ законов, заставляющихъ насъ сходиться тайкомъ, говорить втихомолку о томъ, что всего дороже, всего ближе нашему сердцу. Только соединенными усилiями мы добьемся права участвовать въ законодательствѣ, теперь находящемся цѣликомъ в рукахъ нашихъ враговъ.

Только объединившись въ одну дружину, мы съумѣемъ присоединиться къ мiровой рабочей армiи, какъ сильный испытанный въ борьбѣ гарнизонъ, чтобы участвовать въ по-

[363]

слѣднемъ рѣшителыюмъ всемiрномъ сраженiи, которое пролетали всѣх странъ дадутъ своимъ вѣковымъ врагамъ, чтобы навѣки освободиться отъ всякой неволи.

Итакъ, товарищи, наша насущная задача — объединенiе. Противъ правила, рекомендуемаго нашими врагами — «всякъ «а себя» — мы выставляемъ правило: «всѣ за всѣхъ».

Объединимся же для борьбы съ нашими эксплуататорами.

Объединимся для борьбы с правительствомъ.

Объединимся для союза съ нашими иноплеменными товарищами.

И мы убеждены, что выражаемъ жгучую потребность всѣхъ нашихъ товарищей и что не въ пустынѣ прозвучитъ нашъ голосъ, когда, подражая великимъ учителямъ нашимъ, мы воскликнемъ:

«Пролетарiи всей Pocciи — объединяйтесь».

Программа «Рабочаго Знамени» [146] .

Общественная жизнь нашей страны, по сравненiю съ Западной Европой, характеризуется, главнымъ образомъ, полнымъ политическимъ безправieмъ всего русскаго народа. Вся власть, какъ законодательная, такъ и исполнительная, сосредоточена въ рукахъ самодержца-царя, который управляетъ посредствомъ имъ же назначаемыхъ чиновниковъ и совѣтниковъ. Народу же предоставляется только нести тяжелое бремя личныхъ и матерiальныхъ повинностей безъ малѣйшаго участiя въ управленiи и законодательствѣ страны.

Такой порядокъ вещей, являясь историческимъ наслѣдieмъ печальнаго прошлаго нашей страны, поддерживается въ настоящее время, съ одной стороны, преданностью небольшой группы дворянъ, чиновниковъ, капиталистовъ и кулаковъ, а съ другой стороны и главнымъ образом, — забитостью

[364]

и отсутствieмъ сознательнаго отношенiя къ своимъ интересамъ громаднаго большинства русскаго народа.

Самодержавie хорошо понимаетъ, чѣмъ держится его власть и поэтому, покровительствуя на счетъ народнаго кармана любезнымъ его сердцу дворянамъ и капиталистамъ, оно въ то же время является заклятымъ врагомъ всего того, что можетъ пробудить народныя массы къ сознательной и активной жизни.

Отсюда те неимовѣрныя гоненiя, которымъ подвергаются школы, печать, публичное слово и всякое проявленie коллективной защиты народомъ своихъ интересовъ. Самодержавie, очевидно, полагаетъ, что оно само достаточно заботится о благе народа, и считаетъ совершенно излишнимъ, чтобы народъ самостоятельно выступилъ на защиту своихъ интересовъ.

И дѣйствительно, самодержавie выступаетъ защитникомъ, и защитникомъ очень усерднымъ, но не интересовъ народа, а интересовъ и притязанiй его эксплуататоровъ — дворянъ и капиталистовъ.

Вынужденное силой обстоятельствъ въ 1861 году освободить крестьянъ отъ крепостной зависимости, оно за все последующее время всеми силами старается загладить нанесенную дворянамъ обиду.

На первомъ планѣ тутъ стоитъ нѣжная заботливость самодержавiя по отношенiю къ карману дворянъ. Учреждаются особые банки, изъ которыхъ дворяне получаютъ на самыхъ льготныхъ условiяхъ ссуды, которыя въ большинствѣ случаевъ не возвращаются и превращаются, такимъ образомъ, въ обыкновенныя подачки. Но еще большее зяаченie имѣетъ, для кармана дворянъ обыкновенная разверстка податного обложенiя земельной собственности. Дворяне, владѣя почти одинаковымъ количествомъ земли съ крестьянами (дворянамъ принадлежитъ сто миллiоновъ десятинъ, а крестьянамъ — сто пять миллiоновъ десятинъ), платятъ 13 миллiоновъ рублей, въ то время, какъ крестьяне платятъ 195 миллiоновъ рублей.

Непомѣрное обложенiе въ конецъ разоряетъ крестьянское хозяйство и создаетъ громаднѣйшiй деревенскiй пролетарiатъ, который вынужденъ искать заработокъ на сторонѣ. Крестьянинъ бѣжитъ изъ деревни въ городъ, на фабрики и заводы,

[365]

но тамъ только незначительная часть пролетарiата находить ceбѣ работу. Громаднейшая же часть безземельныхъ и безлошадныхъ крестьянъ превращается въ сельскихъ батраковъ, своею численностью далеко превышающихъ то количество рабочихъ, въ которыхъ нуждаются помѣщики. При такихъ условiяхъ степень эксплуатацiи и угнетенiя сельско-хозяйственныхъ рабочихъ достигаетъ крайнихъ предѣловъ и, казалось бы, помѣщики должны быть довольны.

Но, оказывается, имъ недостаточно одной власти денегъ, — они съ тоскою вспоминаютъ добрыя старыя времена, времена власти помѣщика, и правительство спѣшитъ ихъ убѣдить, что эти времена не совсѣмъ миновали. Оно издаетъ законы о наймѣ сельско-хозяйственныхъ рабочихъ, которые даютъ помѣщику власть, мало уступающую его власти при крѣпостномъ праве.