Изумруды, рубины, алмазы мудрости в необъятном песке бытия - [23]
С кем беседую я — с тобой?.. с чапаном?.. или с Аллахом?..
А в моей одинокой кибитке-коконе нет никого, кроме меня…
Да и я скоро покину навек кибитку эту…
И кибитка-кокон станет саманным саваномкафаном…
…И дервиш Ходжа Зульфикар вышел из кибитки и пошел к реке Варзоб-Дарье сестре пенновласой, седовласой возлюбленной своей…
И обнял приречный камень и умер…
…Я знаю этот камень у реки.
Он похож на молодую струящуюся жену в перламутровой парандже…
Дервиш сказал напоследок:
— Гляди, чтобы в одиноком исходе твоем тебе не пришлось обнимать лишь женовидный камень у реки…
И в моем чапане не было и нет никого… кроме Аллаха…
Ходжа Насреддин в старости стал худым, костлявым и, улыбнувшись, сказал:
— Смерть, беззубая старица, не справится со мной, не разгрызет
меня и отойдет от меня, как от крепкого, грецкого, мясистого,
каменного варзобского ореха…
Тут нужна младая дева с жемчужными, снежными, пенными зубами!..
Пусть придет! Пусть разгрызет!..
Я алчу тебя, младая смерть моя!..
Иди, грызи, круши, кроши меня!..
Возлюбленная алчная, как в младости, моя…
Иди!.. Последняя любовь!.. И первая смерть моя…
…И смерть задумалась … и замедлила свой шаг…
…Дервиш, как должен умирать Мудрец?..
…Он умер неслышно, как дряхлый, деревянный, трухлявый,
кишлачный, кишащий мост, обвалившийся ночью в горный, глиняный, глинянонеистовый, разлившийся поток…
Кто увидел, услышал уносящийся, блаженный рухлый этот мост?..
Только Аллах!.. и вздрогнувший поток…
И по этому мосту мудрец бредет в рай?.. иль плывет в ад?..
Земной мудрец посягает на небесную мудрость Творца — и потому плывет в ад…
Господь, я лишь Твой муравей, а не мудрец…
Помилуй меня…
Стрела летела и пела вольная в вешнем веселом небе небе небе
Человек шел и пел в вешних травах младенческих колыбельных лепетных
А потом они встретились
А теперь оба лежат недвижно в травах безвинно втуне веющих веющих веющих
Господь зачем была эта встреча?
Стрелы и человека?
Пули и человека?..
Господь кому теперь травы веют? невеселые…
Загробные странствия
В раю шел снег, в аду была весна…
Ад — это облетевший райский сад…
Человеки вышли из рая и идут в рай.
Жизнь — это мост между раем и раем.
Все идут в рай, и все будут в раю… И добрые, и злые…
Ада нет в небесах…
Ад только на земле…
Когда мусульманин умирает — его чалма становится саваном в ином мире, но великие шейхи владеют тайным искусством бессмертия — искусством творить из савана чалму и возвращаться из иного мира в земной мир…
Они свободно странствуют в двух мирах…
Чалма — становится саваном…
Саван — чалмой…
Так награждает бессмертных странников Господь…
Мудрец сказал:
— Кто долго странствует по миру — тот может встретить тех, кто давно умер, и тех, кто еще не родился…
Впрочем, это одни и те же люди…
В странствиях исчезает Время… и смерть-цыганка отступает…
И потому люди любят странствовать…
…Я засыпаю, и мне снится усопший поэт Пушкин…
Но он лежит ко мне спиной и спит, и ему снится давно усопший поэт Данте…
Но Данте лежит к нему спиной и спит, и ему снится давным давно ушедший поэт Гомер…
Но Гомер лежит к нему спиной и спит…
И ему снюсь я…
Самое страшное мученье в аду — это слышать дыханье, дуновенье райских рощ средь мглистого, смрадного духа адовых топей и болот…
Окраины ада близки к беспредельности рая…
Самые великие грешники живут на окраине ада… а ноздри их — в раю…
— Кладбище — это вечная стоянка, это последний град тленья для безбожников…
И лишь ночлег, ночевка, караван-сарай, перепутье, кочующий шатер для верующих в Бога перед бездонным переходом, путешествием в иной мир, в иные селенья…
После того, как воскрес Спаситель, кладбища умерли, опустели…
Жизнь — вокзал, гостиница, караван-сарай…
Но и смерть — тоже вокзал, гостиница, каравансарай…
Но и кладбище — тоже вокзал для бессмертных, улетающих душ, покидающих скорбную червивую плоть…
Если долго стоять над гробом усопшего — можно услышать осенний шелест улетающих крыл…
Говорят, что у бессмертной души — крылья стрекозы…
Земная скоротечная жизнь дана тебе, чтобы ты полюбил всех человеков на земле…
И чтобы ты собрал горстку родных и возлюбленных для жизни вечной…
С кем будешь ты блаженствовать в вечных садах рая…
Но если ты не полюбил всех человеков на земле, как родных, а только успел полюбить горстку родных и возлюбленных для Вечного Рая, ты вновь вернешься на землю, чтобы полюбить всех…
Я обошел все горы и долины родины моей, но не нашел Тропы в Царствие Небесное…
И тысячи лет человеки ищут тропу эту на земле…
А ее нет на земле…
Она — в душе человека лежит, вьется…
Она и есть душа человеческая…
Когда на дорогах, в градах и селеньях ты встречаешь мальчиков и отроков, похожих плотью и ликом на тебя — значит, Бог посылает на смену тебе иных отроков, а тебя хочет взять в небеса…
Когда в пенье, звоне, лепете всякого ручья, родника, водопада ты слышишь уже не утоляющий, умиротворяющий шелест воды, а чуешь дальный, пыльный голос давно усопшего отца и близкий, родной, птичий, кроткий голосок-лепесток недавно усопшей матери твоей — значит, твой срок пришел, и они зовут, кличут дымно, блаженно тебя, как звали в детстве твоем…
Туда… туда… туда…
