Изумруды для Офелии - [33]

Он обвел взглядом всех присутствующих и замолчал, видимо чтобы все прониклись важностью момента.

— И что же? — не понял шериф.

— А то, что, поговорив с горничной и дворецким, она почему-то зашла в кладовку, где хранится грязное белье, предназначенное для стирки.

Майкл еле заметно кивнул Кэтрин, а она улыбнулась ему одними глазами.

— Это еще не доказательство, — попробовал возразить шериф. — Кто-нибудь видел, что она взяла то самое платье?

— Может быть, и не доказательство, но размеры одежды мисс Сарпл и сиделки Мэгги почти совпадают. Кэтрин немного повыше… — Стажер явно был доволен, что ему удается противостоять своему начальству.

Инспектор Сандерс опять сощурил свои глазки-бусинки и взглянул на Кэтрин:

— Есть еще одно доказательство, — сказала Кэтрин, — но для этого надо пройти в спальню миссис Браун.

Инспектор и шериф недоверчиво посмотрели на нее, а стажер Майкл первым встал со своего места и пошел вслед за девушкой.

Гарри, обхватив руками голову, сидел рядом с постелью матери. Миссис Браун полулежала в кровати, обложенная подушками, и смотрела невидящим взглядом в одну точку перед собой.

Войдя в комнату, Кэтрин остановилась и посмотрела на хозяйку. Лицо девушки исказила гримаса боли и жалости. Не взглянув на Гарри, она направилась к бельевому шкафу. Вошедшие следом за ней мужчины остановились у двери, с опаской поглядывая на старую женщину, лежащую в постели, и доктора, только что сделавшего укол несчастной.

Остановившись у бельевого шкафа, Кэти стала тихо рассказывать:

— Примерно месяц назад миссис Браун показала мне свои драгоценности, которые лежали у нее в потайном ящике секретера.

Гарри повернул голову и посмотрел на нее.

— Иногда мы с хозяйкой устраивали небольшие спектакли. В тот раз она попросила меня нарядиться в костюм Офелии, который сохранился у нее с той поры, когда она играла в театре.

Девушка чувствовала, что Гарри не сводит с нее глаз. Но она делала вид, что не замечает этого.

— Продолжайте, — требовательно произнес инспектор Сандерс.

Когда Кэти рассказала, что миссис Браун попросила положить в другое место самые ценные вещи, подаренные Гретой Гарбо, Гарри впервые обратился к ней:

— Да, я знаю. Это — диадема с изумрудами и старинные перстни. Они у тебя?

Кэтрин продолжала рассказывать дознавателям, как будто не слышала вопрос Гарри.

— По просьбе миссис Браун я сложила их в другую шкатулку и положила на верхнюю полку шкафа.

Кэтрин поднялась на цыпочки и достала шкатулку из-под груды чистого белья.

Увидев сверкающие драгоценности, самые любимые украшения своей матери, Гарри воскликнул:

— Вот видите, значит, шкатулку из потайной ниши взял человек, знающий про нее. Но этот человек не знал, что самые ценные украшения лежат теперь в другом месте. Это могла быть только Мэгги! А мисс Сарпл не виновата!

Он бросился к Кэти, но она жестом остановила его.

Шериф и инспектор молчали. Поняв, наконец, что поторопились с выводом о виновности Кэтрин, они собирали свои бумаги. Стажер Дэрри с нескрываемым восторгом смотрел на девушку, восхищаясь ее хладнокровием и логикой, убедившей служителей закона в скороспелости их суждений.

— Спасибо, мисс Сарпл, — сказал наконец шериф, отдав должное убедительности доводов Кэти.

Инспектор Сандерс вздохнул, откровенно сожалея, что не удалось малыми усилиями завершить следствие, но все же заметил:

— Пока мы расстаемся с вами, но думаю, что еще вернемся сюда. Дело, видимо, непростое.

Он многозначительно покачал головой, призывая присутствующих признать правоту его слов.

— Милости просим, — вежливо ответил Гарри. — Будем помогать вам по мере сил.

Интересно, кто эти «мы», с горечью подумала Кэти. Не меня ли он приглашает в помощники? Интересная метаморфоза…

Гарри проводил представителей закона до выхода из дома. Кэтрин же, не желая оставаться в комнате с доктором Лэнгли, без рассуждений признавшим ее виновной, пошла в гостиную, села в свое любимое кресло и попыталась собраться с мыслями.

Что же мне теперь делать? Как вести себя с Гарри? Кто будет ухаживать за миссис Браун?

Она не успела ответить на эти вопросы. В гостиную вошел Гарри. Он сел в кресло рядом с ней и после длительной паузы проговорил:

— Я совершенно потерял голову. То, что случилось с мамой, так поразило меня, что я, кажется, совершил непростительный проступок по отношению к тебе.

Кэти молчала. Гарри взял ее руку в свою и нежно сжал. Девушка не противилась этому жесту, но ее рука была безвольна и холодна.

В Гарри боролись чувство вины перед Кэти и не до конца осознанная им непричастность девушки к происшедшему.

— Ты считаешь, что я должен был, не понимая, что произошло, сразу встать на твою сторону? — запальчиво проговорил он.

— Я считаю, что ты должен был поговорить со мной, прежде чем делать вывод о моей вине, а не безоговорочно принимать на веру то, что тебе наговорил обо мне доктор Лэнгли.

Голос Кэтрин звучал устало и грустно. В нем уже не было прежнего напора и решительности. Она выиграла противостояние со стражами закона, вложив в него все свои силы, волю и интеллект, но теперь чувствовала себя полностью опустошенной и подавленной. В груди затаилась боль за миссис Браун и рухнувшую любовь. В какой-то степени Кэти ощущала свою вину за то, что случилось с хозяйкой. Она была обязана быть чуткой и даже во сне предвидеть опасность. Может быть, она бы слышала, что кто-то крадется по коридору, если бы не ее постоянные мысли о Гарри и не глубокий сон с самыми причудливыми сновидениями. Она расслабилась внутренне, перестала быть настоящей сиделкой, обязанной постоянно прислушиваться к каждому вздоху хозяйки. Она уже почувствовала себя членом этой семьи. И вот к чему это привело…